Площадь Первоучителей : лит.-художеств. и обществ.-полит. альм. / Мурм. орг. Союза писателей России, Администрация города-героя Мурманска, Мурм. гор. совет ; гл. ред. В. Тимофеев. - Мурманск, 2000. - N 2: [ Очерки, рассказы / В. Маслов].

Виталий МАСЛОВ «ЕЩЁ ЖИВЫЕ» шим механиком на судне, где весь экипаж, кроме него, были женщины! И не где-то поблизости, а в дальнем мо ре, на промысле. Да и самому-то стармеху пятнадцатый год шел... И гибли они в море, родные, тоже... На атом ных ледоколах много лет плавал инженером-электроради- онавигатором замечательный специалист, уроженец по морской деревни Тетрино Кузнецов Виталий Петро ви ч ,— его мать в море погибла... «Молись, обезделье дак!» То бишь — если делать не чего. Вот так поворот, вот так характер! Вот так жена Жмаева! Впрочем, уже в 1911 году появляются в печати све дения, что в результате семженских «бесед» прихожане, присутствовавшие на них, стали делать свои, неожидан ные для организаторов, выводы: «В Семже к требованиям старообрядческой веры от носятся совершенно равнодушно и столь же далеки от нее, сколько и от православия». И даже больше: в Сем же, .мол, теперь — сплошь атеисты! Добеседовались. Вот те и оплот старой веры! Когда пришла новая власть, когда образовался сель совет, привез Жмаев в сельсоветскую контору набор ме бели собственной работы — новой власти в подарок. А мо жет, старой власти в пику... В 1983 году я еще видел сельсоветское кресло из того набора, пусть и без подло котников уж е и перекрашено, но даже и сейчас оно — трон, а не кресло! Сидеть не пересидеть! С годами он, ярый ав- вакумовец, и сам, кажется, отошел от бога. Как будто ото шел. Вслед за мужиками. Но Анисья-Жмаиха была достойна многострадальной Аввакумовой протопопицы — она хранила веру дольше, чем сам Жмаев. А о протопопице тут помнили! И чтили ее. Так что, проявляя упорство в вере, Анисья, быть мо жет, и вправду думала о протопопице и о мезенских стра даниях ее? И только ли мезенских? Кто в здешних кра ях не слыхал с детства, как шла протопопица с Авваку мом по Байкалу, направляясь обратно к Москве, потеряв в Даурии двух детей своих, — пятую неделю по голому льду! «Протопопица бедная бредет, — расскажет потом Ав вакум ,— да и повалится — скользко гораздо! В иную по ру, бредучи, повалилась, а иной томный же человек на нее набрел, тут ж е и повалился: оба кричат, а встать не могут... Я пришел — на меня бедная пеняет, говоря: «Дол го ли муки сея, протопоп, будут?!.». 207