Маслов, В. С. Внутренний рынок : роман / В. С. Маслов. - Москва: Совет. писатель, 1991. - 489, [1] с.

вскрикнет! Кинулся к отцу, вцепился зубами в поднятый, грязный и тяжелый кулак — кровь на белую скатерть! И тогда впервые Агния закричала ошалело: не кулака испугалась — увидела зубы сына в отцовской крови и не­ человеческую злобу, полыхнувшую в глазах несмышленого сына. Будто волчонок! И зубы в крови! На этот раз она уходила от Шестаковых не просто со слезами, но сотрясаемая ознобом, почти бесчувственная. Не за себя перепугалась, за сына. Откуда в нем эта злоба? Ведь он еще в первый класс не пошел. А подрастет? Д а они потом убыот друг друга — вот что она увидела! Убьют! И теперь уж знала, в могилу — пойдет, обратно к Шеста­ ковым — нет. Дед Кирилл не винил Агнию, знал, что необратимое пришло уже не теперь. На этот раз проводил — неизвестно было куда. Тихое счастье, может, чуть грустноватое оттого, что припозднилось оно слегка,— тихое счастье наполнило Петра Еремина, когда ответила ему Агния согласием и лю­ бовью: «Л-ладно...» Глядел на нее, оглядывал нежно всю ее и видел в г л а ­ зах, во всем ее облике глубокую грусть. И, теплея любя­ щим сердцем, понять свою Агнию хотел, грусть ее понять хотел. О чем она могла сейчас думать? Ой не просто ей было при живом муже, отдаляя Олежку от отца, уйти к нему, к Еремину. Легко ли было порвать с родом Шеста­ ковых, с Кириллом Максимовичем, которого она до сих пор по-доброму побаивается и почти боготворит, больше, чем своего родного отца — Василия Зосимовича Филатова. Д а и пьянь Оксина разве может не печалить ее, д аж е и те­ перь — не такой она человек... И вот, чуть не в сорок лет, решиться надо. И не в том сложность даже, что у Петра с сердцем повториться мо­ жет,— сердечных приступов больше не случалось, и вроде уже не верилось, что это он когда-то заявление писал: «Покуда жив», а в том, что еще раз жизнь круто, как никогда, повернуть надо. К завтрашнему дню лицом. Всей семьи жизнь... Р а д а ли она? Д а , Петр видел, рада. А грусть... Мало ли отчего может в такой миг грусть души коснуться. Вот и к его радости — тоже. И вот уж что-то в самом в нем, в Петре, менялось, чем дольше глядел на Агнию свою. И уж не просто радость, а что-то иное, еще 177