Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 4. [Публицистика] / Виталий Маслов ; [сост. - В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016.

384 Виталий Маслов - Я так не думаю. Скорее - наоборот. Уж какой я, к чертям, публицист, но и то... Только в последнее время: статья «Год единения» - в Мурманске, потом перепечатали в Москве, кое-где в славянских странах. Журнал «Север» перепеча тал из мурманской газеты «Славянский ход» объемную статью «Покушение на ал тарь» - предупреждение о том, что должно было случиться в Косово. «Беднень кие» - о Лужкове и связавшемся с ним мурманским губернаторе. Было несколько выступлений, связанных с изнасилованием Югославии. Недавно закончил статью, обращенную к молодежи, «Встать против времени». За год - книга публицистики. В одном интервью, перед 50-летием, в августе 1985 года, вы говорили: «... Что ни напишешь каждый раз являешься перед читателями настолько общи панным, обрезанным, а то и дополненным сквозь землю от позора и беспо мощности провалиться впору». Теперь вы не можете не быть довольным свободой слова... - Полагаю, вы шутите. И тогда меня не печатали, поскольку с власть иму щими ладить не умел, и сейчас не печатают - по той же причине. Но тогда можно было спорить, издать сперва общипанное, потом, при случае, добавить. А сейчас... Даю статью как председатель Фонда культуры в областную официальную газету, держат две недели, а потом отвечают по-доброму неофициально: «Если напечата ем Маслова, денег нам не дадут...» Фактически хозяевам мурманских изданий мои убеждения и заботы - враж дебны. Судьба. А может быть, закономерность для русских писателей - работать в стол. И правило: держаться от властей предержащих подальше, как от заразы. Они - временщики, а мы работать должны на вечном. Сколько их на моем веку сменилось! А что, если б каждому служил? Хотя ради конкретного дела, полез ного дела - отчего бы не пойти взаимно на контакт? Ведь они тоже наши люди... Но - как бы выведенные за скобки. Идти на общее дело надо, но надо при этом помнить: ты, русский писатель, в оппозиции. Не только к любой власти, но и к самому себе. Помню, я ужаснулся: Василий Иванович - Белов! - с Горбачевым в Китай поехал, в свите, так сказать. Хотелось крикнуть: «Да что ты, родной, делаешь! Продаст же! Стряхнет, как прах...» Так что ситуация, конечно же, иная: теперь никаким не появляюсь - ни общи панным, ни обрезанным. Единственная отдушина, где ещё печатают мою публи цистику (но, увы, и тут не всю), мурманский «Славянский ход». И не о цензуре, вероятно, сегодня может идти разговор, а об откровенной продажности изданий. Да, мы приучены писать в стол, и «Искупление» полежит в столе, когда-нибудь, может быть, и напечатают. Но публицистика ненапечатанная - лежать не может, она сгорает, часто без пепла... Пытаемся мы начать издание «Площадь Первоучителей». В чем-то идем по следам редактора архангельского «Белого парохода» Михаила Попова. И даже печатать собираемся в Архангельске, все-таки он меня притягивает - доброта во многих архангельских изданиях ещё присутствует. Ровно десять лет назад в газете «Книжное обозрение» вы говорили, что «корабль наш явно и небезопасно накренился», имея в виду советские порядки. Но, знаете ли, позднее у меня появилось впечатление, что те порядки вы стали идеализировать... - О чем речь? После 1992 года - ни одной книги. Если же говорить об ощу щениях нелитературных, то, сравнивая тех вралей и нынешних, тех, имевших при вилегии, и нынешних откровенных грабителей, конечно же, я, как обо мне сказа ли, с каждым годом становлюсь все более советским человеком. Хотя и раньше не был антисоветчиком.