Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 4. [Публицистика] / Виталий Маслов ; [сост. - В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016.

Ради рывка к славе будущей 321 Ради рывка к славе будущей Завтра Мурманская организация Союза писателей России, областной Центр гражданского и патриотического воспитания и областная научная би блиотек проведут скромную акцию, среди многочисленных и широких акций почти незаметную: отметят юбилей одного из трех великих географических открытий - 350-летие подвига Семёна Дежнёва и его сподвижников-поморов. В 15 часов лягут цветы на улице Дежнёва в Росте, чуть позднее откроется вы ставка в краеведческом отделе научной библиотеки, затем в Союзе писателей соберутся потомки, земляки, моряки - продолжатели дела великих землепро ходцев. Темы, которые будут обсуждаться, таковы: «Славянский ход длиною в столетие»; «Севморпуть - национальная транспортная магистраль»; «Не пре даем ли мы дело предков?». На вопрос: почему мы считаем нравственно необходимым отметить юбилей, отвечу отрывком из своего давнего рассказа. Действие рассказа происходит в ме зенском поморье, где, у себя на родине, решил отпраздновать свадьбу один из мур манских капитанов. «И вспомнился Ивану день, показавшийся далеким-далеким, когда он впер вые пришёл из Архангельска в Мезень самым младшим штурманом на небольшом пассажирском судне. - Штурман-то наш! - гордились земляки. - Из Крутой Дресвы. Кости-Нава- ги сын! Гордость эта вызывалась, наверное, тем, что древнее дальнее мореходство, окончательно заглохшее с приходом парового флота, жило ещё в крови земля ков. Видимо, ещё не до конца выветрился дух того легкого на подъём, трудного сказочного времени, когда мезенцы Кирилл и Молчан Ружниковы шли из закры той Мангазеи, чтобы участвовать в открытии Тихого океана, когда Исай-Мезенец первый сообщил миру о существовании Чукотки, а Семён Дежнёв, спустившись с родного Пинежского Волока, держал путь встречь солнца к еще неведомой, но уже великой, как мечта, Дежнёвской корге... Найдётся ли в коренном Помо рье хоть одна фамилия, которую нельзя было бы упомянуть в связи с походами Ерофея Павловича или бесстрашного и умного, полуразбойного и властного, но семь лет пропадавшего без вести пинежанина Михаила Стадухина, того самого, что привязал Чукотку к Амуру?.. И разве недостаточно только этих, пришедших на память имен, чтобы сделать бессмертным имя их родины? Может быть, не только он, Иван, штурман, но и другие дресвяне смотрят иногда на карту и так же, как у него, щемит у них сердце при виде Крутой Дресвы колымской или Крутой Дресвы чукотской, щемит от бесконечно вол нующей и бесконечно долгой по времени созвучности чувств, владевших дре- свянами и вчера, и в то забытое памятью, но не кровью время, когда именовали они встреченные на пути гранитные утесы дорогим и простым именем родной деревни?.. Не раз бывало, что непролазное безвременье и непроглядная нужда заставля ли поморов заглушать в душе тот вольный ветер, который гудел в крови их отцов. Но едва мало-мальски налаживалась жизнь, едва поднимался взгляд выше куска хлеба, и сразу же этот кусок вставал поперек горла. И не масла уже не хватало, а того ветра.