Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 4. [Публицистика] / Виталий Маслов ; [сост. - В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016.

Жить Сёмже или не жить? 9 произведения и очерки о Сёмже. Но когда новую церковь построили да увидели, что и разница-то между службами видна разве самим попам, да как прошлось но вое духовенство со сборами в пользу новой церкви, так и начали всплывать во просы: а из-за чего столько веков по-медвежьи жили, из-за чего людей сторони лись? На промысле, когда зверя да погоды нету, времени - хоть отбавляй: текут мысли - и так мужики повернут, и этак прикинут... А когда наслушались сёмжане перепалок между начётчиками да миссионера ми, насмотрелись на тех, кто со всей страны ехал присутствовать на «беседах», так и начали твориться в деревне вещи, для духовников и - и тех, и этих - совершенно непонятные. Один из стариков - староверов, твёрдокаменных вдруг объявил о решении своём перейти в православие. Да не когда-нибудь, а в самый разгар «бесед». И написал в 1911 году миссионер Красильников высокому своему началь ству - весьма знаменательные слова: «В Сёмже... к ... требованиям старообрядче ской веры относятся совершенно равнодушно и столько же далеки от нее, сколько и от православия». ... Море отходит и возвращается на берег. История не повторяется. Её волны катились дальше, несли сёмжан вместе со страной в германский плен и на расстре лы в казармы Восстания; в экспедицию к острову Врангеля и на врангелевский фронт; оставляли пастырей без воинства, и пастыри, лишённые власти и силы, ли шённые возможности жечь на кострах вероотступников, вкладывали огонь в руки последних своих приверженцев, обиженных революцией; и пылали на Сёмже-ре- ке одно за другим суда рыболовецкой артели - сперва «Сёмжа», потом «Пыя»; а хозяин дома, где когда-то Никандр застал пировавших вместе православного попа и обиженного богом ссыльного, стоял в воротах, озаряемый пламенем пожа ра, и гнал прочь всех, кто торопился на помощь горящему судну: - Не будет вам моих вёсел! Не дам! И уже кричал свои последние публичные слова, не заботясь ни о смысле, ни о собственной безопасности озлобленный, лишенный всякого сочувствия старо верческий начётчик, убегая с собрания, обсуждавшего новую конституцию: - Это - не конституция! Это - проституция! Дышал океан... Два раза в сутки меняла течение Сёмжа: то уезжали по ней вверх безмерно весёлые песенные сенокосные бригады, то стучали вёслами, спу скаясь по течению к морю немногословные рыбаки... А потом... Сто тридцать человек убитых из сорока сёмженских семей!.. Здо ровые, закалённые морем, сёмжане не просили отсрочки и, как все, кто наделён обострённым чувством Родины, не щадили себя... Они, эти сто тридцать, ещё ждут своего памятника. Какие надо было найти силы, чтобы восполнить столь страшные потери! И силы такие нашлись. Они побороли и ещё одну неожиданную и горькую беду, обрушившуюся на колхоз вслед за войной-то, - безвременье, когда с тихим лозун гом «На заводе хоть мало, да платят» потекли из деревни люди. В ком хватало му жества противостоять и этой беде? Кто впятерём взял на себя ту работу, с которой раньше справлялись пятьдесят? Чем руководствовались люди, которые, получая за день непосильного труда столько, что не хватило бы на самую дешёвую пугови цу, всё же не только не поддались страшному потоку, но и до последней возможно сти не отпускали на сторону детей своих?.. Варвара и Клавдия Семёновны, Марфа и Ефросинья Евгеньевны, Зоя Евлампиевна и Анна Тихоновна Жмаева - невест