Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

Из рук в руки 75 Под первыми тремя закольями берег был покруче, до этих закольев, голе­ нища подтягивая, добрели скоро. Сплошь, до единой ячеи, сеть была забита му­ сором: мхом, комковатой черной болотиной, медузами драными, травой, вицами, а нередко и упаковочными отвратительно склизлыми пленками - всем, чем полон океан. Но от больших бревен и кокор в первых закольях бог избавил. Зато сразу за четвертым колом, где берег из приглубого становился пологим, такой перевал из бревен начинался, что течение вроде бы на запруду натыкалось, вздувалось, показывая мускулы, и казалось, что хрустнут колья под напором бре­ вен, как спички, и никакие веревочные оттуги, от кольев на стороны натянутые, не спасут: ляжет тоня - все полсотни закольев - на отступающую с берега воду, и попробуй потом хоть что-нибудь распутать, отремонтировать. Добрался до четвертого заколья Ростик, как глянул, что тут делается, так шапку снял и на кол ближний повесил: - В поря-а-адке! И фуфайку тоже сдернул и бросил туда же, на кол. Хотел сразу рукава у ру­ бахи закатать, но решил - бесполезно это, да и теплее не закатывая. Топор к руке примерил. - Дедушка, ты не раздевай фуфайку! Простынешь, бабушка заругается!.. ...А Паисию кроме того, что сетку вычистить, надо еще при этом и карбас не обсушить - то и дело оглядывайся да беги к нему, откидывай якорь подальше. Прозевай - не с Паисьевой силенкой потом сталкивать. Но хламу здесь поменьше, чем на Балуихе. Более того, даже рыбина сумела как-то попасть - в самое первое береговое заколье, на песке меж палок обсохла. Чистил сетку, чистил, руки обдирал - до слез. Трясти пробовал - без тол­ ку. Хуже всего - вицы: голые, окоренные, с сучочками. Соберут, стянут на себя сетку - будто шнурком узловатым прошнурят. Сколько раз, торопясь, зубами, сладковатые, приходилось перекусывать. Да еще - коренье древесное тонкое: без сучков, но столь, проклятое, долгое - словно прошьет все заколье да еще и завя­ жет удавкой. И ведь коренье - не вица, не сразу перекусишь даже Паисьевыми железными зубами. Чистил-чистил, бегал-бегал меж сеткой и карбасом, воду сапогами рассекая, и шло дело, и думал уж, что беготней да мусором-мелочью отделается, а потом вдруг такой топлячина взбурлил - не только в одиночку, а и втроем, если на суше, не сдвинуть бы. Да еще и зарачился топляк - и за дно песчаное, и за сетку. Пока воды толсто, еще можно бы сдвинуть его да отцепить потихоньку, но толку? Заплыл-то он в сетку с прибылой водой, и следующим приливом обрат­ но в сетку загонит, освобождай его сейчас не освобождай. И не приведи, если за­ штормит! Всю тоню на себе такая штуковина унесет. Остановился Паисий: «Как бы обмануть-то?» Вытащил нож, склонился над топляком - грудь в воду. Перерезал и нижнюю тетиву и сетку - до самой верхницы: воротами заколье сделал... Кажется, обманул. Только что - один этот топляк если весь берег мусором и бревнами устлан? Навалится с прибылой водой весь этот хлам на сетку, и не тоня уж будет, а стена - подкатывай, волна, и ударяй! И решился. Отвел карбас в голомя, откинул якорь сколь мог далеко, побежал к самому верхнему береговому заколью, нож наготове держа. Чтоб, начав с бере­ гового конца, поотхватывать от кольев нижнюю, исподнюю тетиву, накинуть ее