Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

512 Виталий Маслов сбил его с ног и выбросил наружу. Боясь подняться, мокрый, он вполз в чум, хотел влезть к детям, но почувствовал, что вода уже поднялась выше досок и влилась на шкуру. Дети плакали, лёжа в полбок в воде. - Мама! - испуганно закричал Тимошка, - Мама! Ветер выдрал ещё кусок бересты, рядом с первым, вихрь ворвался внутрь, за­ кружился со свистом и, вдруг, начал кренить весь чум. - Мама! - Тимошка упал сверку на шкуру, закрывавшую братьев, не выпу­ ская из рук люльку. - А-а-а!!! Чум рухнул. Загремел котёл. На минуту показалось, что упавшая на ребят стен­ ка прикроет их от дождя, но следующий порыв поднял стенку и отбросил в сторону. Тимошка остался под открытым небом. Дождь поливал его. Мокрые шкуры холоди­ ли. Дети перестали плакать. От холода и страха Тимошка снова закричал: - Мама!.. А мать, запинаясь и падая, давно уже бежала от стада в темноте. Должен быть чум, чувствовала она всем сердцем, но чума не было. Тревожно она глядела по сто­ ронам и вдруг увидела белое пятно. Домовик! Почему он ушел от чума? - Ой! - схватилась она за сердце и прислушалась. Ей показалось, что кто-то кричал. - Мама! Она метнулась на голос, запнулась о шест и, упав, почувствовала под руками бересту. - Мама! Марья упала на колени перед детьми. - Тимоша! Детки! Она бросилась к соседнему бугру, где на помосте в парусине были упакова­ ны шкуры. Обрезала веревки, кинулась к детям, хватала их по одному, оттаски­ вала промокшую шерсть, завертывала голых в сухие шкуры и складывала на по­ мосте под парусиной. Парусина хлопала, грозя сорваться, пришлось крепить её скользкой верёвкой. Сунув руку в отверстие люльки, Марья почувствовала тепло. Вода к Карпе не попала. Она раздела и уложила под парусину Тимошку, а сама влезла под помост. Она дрожала. Паница хлюпала от сырости. Чувствуя, что стынет, Марья начала бегать вокруг помоста, ждать утра... А ветер всё рвал и рвал.... На другой день пришлось разбирать пожитки и ставить зимний чум из оле­ ньих шкур. От дождей мех гнил и вываливался. Мартын и Марья со страхом и не­ терпеньем ждали зимы. Трое детей, кроме Тимошки и Карпа, сильно кашляли, в груди их хрипело. Марья поила их отваром из листьев, но лучше не становилось. Она бегала от чума к стаду и обратно день и ночь, не зная покоя. Марья похудела, молоко в груди пропало. Карпа лежал, высасывая кусочек сырой оленины. Мар­ тынко совсем ослеп, лежал неподвижно, почти не ел. Чум собирать, гнать стадо на юг пришлось одной Марье. Незадолго пе­ ред этим она похоронила двух детей. Третьего больного ребёнка она тепло укута­ ла и усадила на сани вместе с отцом. К этим саням сзади привязала упряжку, где ехали Тимошка и Карпа. Марья погоняла оленей, останавливала, объезжала своё хозяйство и снова была впереди... По средине пути, в русской деревне Несь, она похоронила Мартына и третьего ребёнка. Она не плакала, просто долго, целую ночь стояла непод