Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

504 Виталий Маслов Федька оглянулся на отца. - Бери, сынок, коли дают. - Спаси бог, - Федька потянулся за конфетой. На руке у иностранца было всего два пальца. На месте остальных торчали розовые култышки. - Имя твой какой? Федька засмеялся удивительной речи незнакомых людей и этим забавным култышкам: - Меня Федькой кличут. - О! Фёдор! У Миколка тоже есть родился Фёдор! Много водка у Миколка! Родиониха тем временем натянула чулки, опахнула лавки и столы лебяжьим крылом, пригласила садиться. - Ну, чем, хозяюшка, угощать будем? - Уж, что бог дал. Браги есть три четверти да селёдка на закуску. Только под­ кисла селёдка-то немного... - Эх, не гоже заморских гостей угощать кислой селёдкой да пивом невыхо­ дившим! Федька! Беги к Миколке Митькину, скажи, отец в долг просит четверть водки да семги пять фунтов. Рассчитаюсь. - Даст - нет ведь, - подошла и тихо сказала мужу Родиониха. - Должны уж. - Беги, Федька, он навеселе сегодня. Поклонись! Двухэтажный крашеный дом Митькиных стоял через два порядка на угоре, окружённый дюжиной амбаров. Заднюю часть нижнего этажа занимала конюшня для ездовых и коровник. У конюшни за лето подсохло, зато со стороны коровника четверо работников, относивших навоз, с трудом вытягивали ноги. Ветер разно­ сил запах по всей деревне. Миколка и вправду был навеселе. Он стоял на наружной лестнице и, покачи­ ваясь, наблюдал за работниками. - Пошевеливайтесь! Чего глаза вылупили? Чтобы ни одной капли не оста­ лось к вечеру! Если бы я так работал, давно бы с голоду подох. Он сыто рыгнул и повернулся к Федьке: - А тебе чего?! Федька поднялся по лестнице на несколько ступенек, поклонился: - Тата просил дать в долг водки четверть да сёмги фунтов пять. - Что-о? Марш прочь! Старый долг не отдан. - Тата сказал, гостей угостить надо... - Переманили гостей! Вшивота голодранная! Марш прочь! - Тата сказал, что Митрий сегодня добрый. - Молчать! Миколка пожевал, сузил глаза. - Через полчаса приди! Пусть сам отец придёт! Родион, выслушав Федьку, обратился к гостям: - Лавку откроют через полчаса. Коли не брезгуете, выпейте нашего пива. Тащи, Леонтьевна, - обратился он жене. - И закуску - тоже. Моряки, морщась, выпили по первой кружке белесой жидкости и, зажимая нос и смеясь, тянулись за селёдкой, но со второй кружки вместо морщин появи­ лись довольные улыбки, гости рукой брали селёдку и шумно говорили, изредка вставляя в речь русские слова. Беспалый моряк, высокий, белобрысый в красивом свитере лет двадцати восьми был уже в том состоянии, когда мысль работает не очень быстро и глаза