Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

На берегу 493 бегают где-нибудь около матери или под горой под ногами скутся, сено носить мешают... Если идти от реки по заднему порядку, то дом Никишихин стоит последним. Правда, поодаль стоит баня с пристроенными дощатыми сенями - хоромы Пела­ геи Макарихи, но зимой их разделяет зимник, и Макарихино жильё, получается, как бы отдельно от деревни стоит. Да ещё сзади, ближе к ручью, хоть и называ­ ют Санькину улицу Задним порядком, - два дома: Карпушихин - точь в точь, как у Макарихи и Михаила Митриевича - такой длинный, что, начинаясь в пяти метрах от Вискиного дома, захлевьем своим спускается в ручей. Михайло Митри- евич вместе с Анкиным отцом много годов работал в артели и сейчас в ней работа­ ет, хотя лоцманов и не возит, а только знаки строит, да фарватер обмеряет. Санька пошла к нему. От двора под гору вела тропа свежерассыпанного сена, на которой кормились, шарахаясь от людей, остриженные к зиме овцы. Подождала, пока сын Екима и мать Пинушка ушли под гору, а хозяин развязал беремя, вывалил сено и смотал верёвку, Санька вошла во двор. - Михайло Митриевич! - А, невеста! Здорово! С промыслом, говоришь? - Слава богу, привезли на уху. - Золото ты, а не девка. - Дядя Михайло, - опустив голову, чтобы не показать смущения, сказала Санька, - на другой день, как Андреян сгинул, ты ходил за реку? - Да, ходил, - Михайло посмотрел удивлённо. - Ты чего это про покойника вспомнила? - Скажи, как он погиб, чего с карбасом было? - Чего с карбасом... На третий день пригонили его домой в реку. А как сги­ нул - ты и сама знаешь, не одну семью этим Бог не обошёл... Да чего ты в голову-то взяла, але во сне увидела?.. Быват... Поминков требуёт... Показался Екима с беременем. - Я, - продолжал Михайло Митриевич, - на другой день не доходил до Волчь­ ей промоины, тут же на Заречье остался робить. А в Волчью к карбасу ходили Ося да Ванька, да Ружников парень. Он третий ли четвёртый день робил в артели, Вместе с Венюрой-соседом устраивался... Назарушко Бакан пять годов назад по пьяному делу выпрыгнул из карбаса в голомени и оставил Анисью Баканиху, двух коров, двух лошадей, двух сыновей, один из которых, 30-летний Паисий, приходится Анисье пасынком. После смерти отца - и при отце-то, он был святошей - Паисий долго жил в кельях у стариц, потом забрал коня с упряжью, и ни коня, ни пасынка Анисья больше не видала. Второй сын Никишка, хоть и стало ему пятнадцать годов был худ и хил и к рабо­ там тяжёлым не пригоден. Одна Баканиха тянула хозяйство. Плохо тянула или хорошо, но корову со­ хранили и коня. И вторую бы корову не упустила, да мир - не татушка родной, жалости не жди. Бакан утонул, Паисий убрёл, и на другой же год нарезал мир её сенокосу на одну Никишину душу. А теперь вот комнату вторую сдала постояльцу. Зимой топить не надо, да ещё, может, и копейка перепадёт: парень из богатых, самих заводчиков Руж- никовых сын. Хотя он, наверное, не больно люб отцу, коль с завода в Сёмжу выпровожен.