Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

480 Виталий Маслов На берегу Часть I Нынче трудно сказать, почему в старину именно эти места облюбованы были для поселения пришлыми новгородцами. Мужики, накрепко привязанные к де­ ревне, до сегодня вспоминают их за такой выбор недобрым словом. С одной стороны - море. Бурная Мезенская губа бьёт в обсыпистый красно­ ватый берег раскатистой своей повальной волной. Так бьёт, что посуда пляшет на столах, и крестятся матери, чьи сыновья штормуют в море. С другой стороны - болота. Не пройти по ним, не проехать от апрельских туманистых оттепелей, когда начинает проступаться наезженная за зиму корка, до позднего декабря, пока не промёрзнут и не понесут лошадь чёрные гнилые пав- ны да поросшие обманчивой хрупкой гусиной травой водяные вершинки. Летом, когда шторм, из деревни только одна дорога - вдоль воды, берегом. Ненадёжен бывает, порой, этот путь и всегда краток по времени: бежишь, пока стремительный здешний отлив не сменится бурным приливом, пока море не при­ жмёт тебя к обрыву, не загонит в первый попавшийся ручеёк на вынужденный отдых. Во многих этих коротеньких ручейках-расщелинах стоят тяжёлые под ли ­ ственничными скатами кресты. Все они смотрят на море, моля Бога о том, чтобы отдало море утопших, вернуло море унесённых, прокормило море живых. Кресты эти стоят, а вот крохотных чёрных безлюдных часовен с кружками для приношений и потрескавшимися иконами, вы уже не встретите. Уже поздно. Но тот год, когда подружки Анка да Санька прижаты были подошедшей водой к об­ рыву, к безлесой Волчьей Промоине, был лишь тринадцатым годом XX столетия, и они, мокрые и продрогшие, сбросили котомки именно перед такой избой-часов- ней. Она так и называлась - Волчья Часовня. Перед самой её дверью журчал корич­ неватой болотной водой крохотный ручеёк, а в двух шагах сиротливо выглядывали из пожелтевшей травы омытые дождями головёшки старого огнища. - Говорила мати, чтобы не шла босиком, так нет, послушалась тебя, - низким голосом сказала Анка, опуская в ручей израненную ногу. - А полно стонать-то, - улыбнулась Санька, поводя освобождёнными от ко­ томки плечами и потягиваясь. - Зато за одно межуводье целых шестнадцать вёрст отхлопали. Истреплешь сейчас обутку - не пришлось бы потом по первому снегу босиком бегать. А за эти штуки платить не надо, - она стряхнула песок с красной ступни и провела ладонью от щиколотки до бедра. Довольные весёлые морщинки побежали по её лицу: ладони были теплее воздуха и скользили по шершавой гу­ синой коже мягко и ласково. - На ночь ноги твои смажем ворванью из коптилки, к утру, как новенькие будут. - Ну что, господи благослови, что ли? Наверно, давно никто не бывал. - Анка перекрестилась, шагнула к часовне и взялась за вбитый в дверь гвоздь.