Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

Лебеди 465 накобелился! Неделя - крайний срок. За приданым не гонись: это бы житьё из рук не упустить! Круто отец поворачивал! А впрочем, и без писем было яснее ясного: коль уж комиссия с описью прихо­ дила, и вела ту комиссию Евстолька-извозчица, добра ждать неоткуда. Кусанула локоть Становиха: как бы тут Александра-то пригодилась, зря тогда из подызбицы вытурила! Да и Рамка - кобель проклятущий - сосмекал с верхов- кой горбатенькой робёнка. А та и не поднялась после родов, и робёнок - Марфа Авраамовна - на бабкиной широкой шее остался. Сунулся было Рамка к Александре снова, да от ворот поворот: - Было - сплыло, водой унесло! А чего другого ждать, если Евстолька, как судьбы осколок, по-прежнему ря­ дом с Санькой. А сама Санька - и размазня, и тютя: нет бы хватать богатство обема руками, пока само к тебе валится, а она на товарку свою, подколодную, глядит. Пришлось Рамке на попойку в подызбице для мужичья раскошелиться, благо не до работников стало. Пустовала подызбица. Выпили, зашумели: - Сегодня - Станового тряхонут, а потом, говорят, и таким, как все мы, черево выпускать начнут? Полдеревни лодки весновальны имели, кого хошь можно объ­ явить, что работников держим! Разве спросят - братья это или сваты на промысел в твоей лодке ходят? Докажи, что не покрут: бумаг навеку не писали! Первый раз с такой яростью набрасывались мужики на долетевшие вести: по другому берегу, всех подряд, кто лодки имел промысловые, кулачат! В первый раз кидала с такой яростью Становиха деньги на ветер. И подвела к тому, куда метила: ещё и утро не настало, а изуродованную извозчицу, почти что мёртвую, увезли в больницу на перекладных. И хоть умной была Становиха и хитрой, и хотя твёрдо поняла она, что в об­ ратную сторону жизнь не повернётся, однако по этому радостному поводу поста- вила-таки свечку. Во избавленье! А, когда Евстолья-уродина воротилась в деревню, - на угоре, на месте Алек­ сандриной избы - дом Рамкин до второго этажа поднят был. А Александра уже была Становихиной. Так и звали, не Рамкина, а Становихина. Не в долгих самого Станового из деревни выслали, дом старый под шко­ лу взяли, а Становиха к Рамке на угор ушла. Александриной матери, которая и уговаривала дочь от счастья не отказываться, к тому времени уже в живых не было. Вот так и оказались две бывших подружки в двух больших домах, при чужих детях. Что из того, что одна - раньше, другая - позже, что Евстолье - трое, а Алек­ сандре - лишь одна Марфа досталась. Кроме Марфы была у Александры бабка Становихина, а это тоже чего-то стоило. С Александрой с тех пор до самого последнего времени ни словом не обмолви­ лась, ни поздоровалась ни разу Евстолья... А Рамку - на Рамку злости не осталось, простила. Только долго он в деревне, всё равно, не зажился, попался, когда бот колхозный посреди реки подпаливал. Так что, хотя Александра от мужа детей на­ копила, однако подолгу с ним не живала. Считала Евстолья, что хоть в этом быв­ шей товарке повезло. «Бабка говорит...» Да, теперь-то уж бабка наговорит!