Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

На костре моего греха 409 ...коса - косить - покос - косоглазие - косица (в значении - «висок») - опять коса (на этот раз уже как краса девичья)... Правомерно? Выкопал яму, спустил сруб, погребицу возвел, место вокруг обустраиваю. Подходит незнакомец, оказывается - мурманский зять недальней моей соседки. Более того - тоже из плавсостава. «Ставлю сетки - говорит, - но очень боюсь, как бы на инспекцию не попасть, напишут. А я ведь партийный». Потом про по­ греб, какая глубина, спрашивает. - Три с половиной, - отвечаю. - Не считая перекрытий. - Как глубоко! - Два этажа. Нижний, полтора метра, - под рыбу, чтоб инспекция не нашла, и два метра - под картошку. Часа четыре спустя, идя по угору мимо, приворачивает Зинаида Т., смеется: - Значит, двухэтажный? Поверил, оказывается, зять! Так попал я во врали. Посмеялись вместе. Пото­ му как землячка, услышав новость, сразу же, по очевиднейшей нелепости, поняла, что шуток новый мурманчанин не понимает: ведь если б, положим, и оборудовал Маслов тайничок, неужто б он стал рассказывать об этом первому встречному? Она-то понимает, что никакое не вранье это с моей стороны, а обычная травля. У травли же ничего общего со враньем никогда и не бывало, она тем и отличается, что неправда в ней - очевидна. Ибо травля морская - искусство, она и цели та­ кой - обмануть слушателя - не имеет. Пятеро молодых мужиков-атомоходцев и уборщица с ледокола Люба устро­ или на диксонском берегу «зеленую конференцию». Напились, и девка сдуру на­ пилась до вида почти непристойного - не пробовала вина раньше. Четверо ушли брезгливо и чисто на ледокол. А инженер Иван Т. решил все-таки доставить ее на судно: что делать, приходится гордость - в карман, поскольку вместе пили. И - попали они, Иван да Люба, в диксонскую милицию... Милиционеры, видать, не очень нежны были шея у Ивана долго потом не поворачивалась, да и посадить его хотели на сколько-то за сопротивление. Поехали мы, я и еще один атомоходец, в милицию, спасать. Отдали их. За Ивана взяли 30 рублей, за Любу - 10. - Обесценили тебя, - говорю Любе. Плачет... Пока после этого напарник мой утрясал вопросы с судьей (уже дан был ход бумагам), стоял я на улице один... Туман, сумеречная морось (по-сёмженски «чемра»), непролазная грязь и тоска - вот что такое Диксон в середине августа. И аж жутко - как тут живут? И подумал: возможно, и на северные поморские де­ ревни человек приезжий, посторонний, чужой вот такими же глазами смотрит: все ему чуждо, отвратно, зябко, неприемлемо. Если действительно так, то и близко нельзя подпускать к решению судеб наших деревень людей приезжих, неместных, ибо не понять им ни наших привязанностей, ни нашей любви. Содержание атомного ледокола «Ленин» за весь 15-й год эксплуатации обо­ шлось в двадцать с половиной миллионов рублей - 2341 рубль в час. Всего ледо­ кол был в эксплуатации ровно тридцать лет.