Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

400 Виталий Маслов система проверки всех каналов! Запрос-то поступил домой письмом, а письмо-то жена отдублировала не на атомоход, а на «Днепрогэс», корреспонденцию которо­ го проверить система обкомовская не догадалась! И какую ошибку я допустил по неопытности, желая Рябкова хоть в этом уяз­ вить: объяснил ему, в чем они опростоволосились, и номер письма назвал, и фами­ лию ВААПовского чиновника, подписавшего письмо. Поняв, что пролопоушила система. Рябков перешел на пряник: «Вы - не член Союза писателей... Вот после выхода книги (читай: если сделаешь всё, как мы тре­ буем) вы могли бы им стать...» А какая подлость со стороны директора издательства Коневой: радиограмму мою, адресованную в издательство, пустила по обкомовской идеологической лест­ нице! Да еще с домыслом о шантаже. ВААП для меня после разговора в обкоме - как умер: ни единого ответа ни на один запрос! И за границей «Восьминка», конечно, не вышла. Не вышла книга и в Мурманском издательстве. Несмотря даже на то, что и второе московское рецензирование было положительным. И вообще эта книга, первая моя, не вышла до сих пор, хотя и потом сколько раз предлагал - в том же составе, в той же редакции, с тем же оформлением. А в Союз писателей приняли и без помощи Рябкова, и без помощи цековско- го Беляева - по журнальной публикации «Круговой поруки». Спасибо редакто­ ру петрозаводского «Севера» Дмитрию Яковлевичу Гусарову, это он вопротиву всем «рекомендациям» мурманского обкома «Круговую поруку» напечатал, пусть и не без потерь. Не знаю, имеет ли рябковская контора отношение к направлению на ледоко­ лы комиссаров, но и на судне начались осложнения. Перед возвращением в Мур­ манск на профсоюзном отчетно-выборном собрании дернули меня в председатели собрания. А когда я назавтра отдал протокол машинистке, помполит Тапочка за­ брал у нее протокол и вычеркнул все неугодные ему выступления. Тогда я вычер­ кнул и годные выступления тоже, оставил лишь список выступавших и результа­ ты голосования. После этого - вызывают меня по трансляции - срочно! —и уже не один Тапочка, а целая свора, и уже с порога: - Сделать протокол такой, чтобы не стыдно потом перед проверяющими было! Чтоб сбить тон, спрашиваю: - Сесть или уйти? В конце двухчасовой обработки дали понять, что племянник мой, воспи­ тывавшийся в моей семье и работающий в пароходстве, тоже на атомоходах, квартиру (ожидалось распределение) не получит. Вот это - самое обидное: одиннадцать лет проработал, жилья не имеет, трое детей, и теперь из-за меня... А ведь я должен был это предвидеть, ибо не раз доводилось слышать от моря­ ков, что наш Тапочка и всесильный секретарь парткома пароходства - «поце­ луйные кореша». А еще через день новый предсудкома подходит: - Вот дал ты мне список редколлегии стенгазеты. Тапочка потребовал этот список и сказал, что Маслов - человек ненадежный... Так что, товарищ Евтушенко, записной демократ, настрочивший в августе 1991 года донос о моей, вкупе с российскими писателями, неблагонадежности, вы