Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

На костре моего греха 395 пережитого ею, с высоты дореволюционного знания ее видела она, сколь мно­ гое предстоит мне еще понять и узнать, и теплилось в глазах ее доброе состра­ дание? А Алексею Николаевичу Ружникову, о котором в общем-то мы и ведем сейчас речь, она тогда, с его слов, ответила: «Ты, Алеша, уже не маленький, решай сам. Только посадят ведь...» Она прекрасно знала характер своего сына!.. И вот так, уважаемый автор «Автографов», - чуть ли не с каждой страницей Вашей книги. То при упоминании об Иване Рогачеве встает перед глазами дом его родной, рога- чевский, мезенский, - сравнительно новый, одноэтажный, основательный, на века строенный. То при упоминании о Семене Дежневе появляется желание сказать, что по преданию на судне с Дежневым был и мой предок по материнской линии - Дружинин-мезенец. Мужская линия того рода Дружининых угасла в самом нача­ ле века нынешнего, двадцатого: оба брата бабушки Агриппины Леонтьевны - Ф е ­ дор и Петр Дружинины, коновалы, были не женаты... Короче, можно было бы не отрываясь книгу интересную (только для меня, конечно, интересную) написать - «Читая «Автографы»... Спасибо! А коль о Книповиче снова строчки встретились - еще раз о Книповиче. Нет ли в Ваших карточках и записях каких-либо сведений об Александре Алексеевиче Каменеве (кажется, из Сумского посада родом) и о М. Т. Талалаеве - зав. рыб­ ными и звериными промыслами Арх. губернии в 1914 году? Оба еще тогда ре­ шительно выступали против убийственного для Баренцева моря тралового лова, коего гениальным отцом считается Книпович. Меня интересует их судьба после революции...» Наверное, небезынтересно было бы автору получить вот такое письмо - всё-таки лучше молчаливого равнодушия. Но, увы, не из тех мы людей, что­ бы не полениться, чтобы написать, сделать приятное, пока не поздно... Потому и не встанет никто из нас, вот таких, пораженных суетой и ленью, в тот ряд, в кото­ рый становятся Пикули и Поповы, сгорающие не на гипотетических кострах греха или еще чего-то подобного, а почти в прямом смысле - в самоотверженнейшей, до полного износа, работе. Формы «вчерась», «когдысь» и т. п. из русского языка изъяты ныне, вероятно, окончательно. А ведь еще в начале 1950-х годов для нашего семженского домаш­ него языка, особенно языка пожилых людей, эти формы были основными. Радио и борьба с «диалектными ошибками» сделали свое дело четко и быстро. Но вот прислали из Чехословакии рецензию на «Круговую поруку» - газета за 1978 год: «Кдысь не я, так кдо?». А ведь тут та же самая форма «когдысь» в том же самом значении. В феврале 1979 года в 50 милях от Рыбачьего перевернулось судно Архан­ гельского тралфлота. Погиб Василий Никифорович Филатов. Когда-то с ним на пару колхозное стадо пасли. С его слов (во время последнего разговора) напи­ сана сцена с лагуном в «Круговой поруке». Сидели мы здесь, в Мурманске, вдвоем на кухне, долго-долго. Словно чувствовали - больше не сиживать. А. П. Чехов в 1897 году записал: «Такие писатели, как Н. С. Лесков и С. В. Максимов, не могут иметь у нашей критики успеха, так как они насквозь русские писатели, писатели, пишущие на­ родным языком, а критики все сплошь евреи. У петербургской публики, в боль