Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

Проклятой памяти 235 это - ненадежность некоторая, зыбкость того состояния, в котором он находился, зыбкость, ничуть не утомляющая, - это и вызывало в нем постоянное душевное движение, - а не это ли и есть то самое, что более всего человеку для счастья не­ обходимо? Но что же, в таком случае, с Текусой-то сегодня? Господи, за что ты создал нас такими?! Земной поклон тебе, милосердный, что ты создал нас такими... А и было-то всего... Мечется она сегодня на кухне - счастливая, что Окся при­ ехал, а главное - что Колька-сын после месячной отлучки снова дома, и вот... Мель­ кнуло что-то размашистое за окном! И заметить, считай, ничего не успела, а вот... Села, уронила руки на колени. Нехорошее какое-то, тяжелое какое-то предчувствие душу придавило. И до вечера, пока на дойку не идти, ни о чем не думала, не хотела думать, но в душе - такая вдруг духота!.. А потом - еще Толя со своими заботами, что заседание отменяется... А она уж давно и забыла про заседание, про все забыла! А на дойку бежала - уже и голова раскалывается - хоть плачь. И неизвестно, чем бы все кончилось, не подвернись под руку этот стервец районный... Наревелась, лежа на железной кровати в общежитии для шабашников. Нашли ее. - Ты что, Текуса? Охолонь... - Ничего! Мы тоже - партийные! И не им чета. Мы, а не такие вот! Села, вытерлась, прибралась. Решила твердо: «Хода назад быть не может. Все!» С тем и вернулась на ферму. ГЛАВА И Наверное, лишь чуть меньше, чем самой Текусе, запомнилась ее свадебная вечеринка Вале Опариной. Расходились потемни, - дело уж в сентябре было, - и вдруг - шаги сзади. Ну чего бы пугаться в деревне, у них люди не кусаются, а она - чуть ли не в ужасе. Заставила себя, остановилась, дождалась, вздохнула облегченно: Косой сзади. Буркнула с досадой: «Фу-ты! Куда тебя тут несет!» По­ вернулась и пошла дальше. Но он, далеконько приотстав, - вдруг опять сзади. Ус­ мехнулась: «Ну и пусть бредет! Охрана...» Однако, миновав свою калитку, остано­ вилась, подождала, отчитала, можно сказать: - Я не корова, чтобы меня сторожить! За это не заплатят! Молчит, смотрит. Что с него! Она - на крыльцо свое, он - сзади. И вдруг, и как это она проворонила - в крыльце Косой оказался, внутри! - Ты чего! Ты куда?! Ты - спятил?! Ну-ко! Вот ведь беда-то! И так на него руками - будто корову выгоняет. А он - к ней! По-настоящему перепугалась. Отшатнулась: - Господи! Уйди! Я убегу! Постоял, повернулся и тихо ушел, даже ворота не прикрыл, тишину не нару­ шил. Раныне-то, со взглядами, - из-за угла ли, по-над шеей ли коровьей, - стал он, со временем, привычен, как бы забава, а тут - тревога снова, да не такая, как пре­ жде, а иная, постоянная! И никуда от нее не деться.