Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

Проклятой памяти 215 с рюмкой знается. А когда - совсем уж долго, так у меня почему-то душа за него болит. Я ведь и напомню. «Что оно, мужик? - спрошу. - Не налить ли?» А как с дочерью-то из-за хлевов рассорился-распластался, дак одно время совсем в рот не брал, долго... Да где он там - столько времени ушел? А ты давай ищи около стола место да садись. Да мы его ведь можем и не ждать... Небось, пожалился брат­ цу, как с фермы-то ушел? Все, мол, из-за доченьки! Что, мол, характер показал. А я-то своим умом думаю - еще как поглядеть. Он, наверно, и себе не признался, но я думаю - просто надоедать ему стало, - всю-то жизнь... Другой раз слышу - психанет. «Век от меня то силосом несет, то навозом, то в силосе весь, то в навозе! Раньше даже лучше было, а теперь оборвется транспортер навозный - лезь иной раз в самую яму!» И ведь ни выходных ему не было там, ни отпусков, как ни спла­ нируют, - никогда замены нету: «Бери, мужик, компенсацию!» Может, оттого и ушел, если подумать, а не из-за дочери. Только сам себе не признается. А она, чи­ стюля, может, потому, назло ему, и побежала на ферму, чтобы отца, поймав на сло­ ве, из ямы вечной вызволить! Вот... Хотя опять же... Ведь она туда не один уж год на практику бегала, - все туда, все на ферму... Встретила Тихона в дверях, приняла доску с рыбой - и почищенной и уже разделанной: - Ну ты у меня и золото! Раздевайся давай да мой руки, да и за стол! Да- вай-давай! А я-то думала - красненькой не найдешь ли? Ну да ладно, на безрыбье и камбала - рыба, на безлюдье и Фома - дворянин! Сама налила мужикам по рюмке, еще и за стол не садясь: - Ну дак с приездом, гость дорогой! Сел Тихон, подвинул тарелку, ничего, кроме хлеба, не положил, сказал: - Первую - не будем чокаться... Замолкли. Выпили. Посидели. - Все по-хорошему было сделано, Митя, - сказала Альбина Ивановна. - По чести. Народу много было. Мужики копали могилу все только ваши, крутод- ресвянские. От большой дороги вдоль кладбища на руках несли. Вся Дресва Кру­ тая была - и здешняя, и с лесозавода. Старухи ваши и покадили, и перекрестили, и все, что надо, как у вас. Я не стала перечить, пусть. И попричитали... И дома гроб стоял по-вашему, ногами в угол, чтобы лицом к иконе. Здешние бабы пришли про­ щаться, ой да ах, как же так? Ох уж эти дресвяне, все-то у них по-своему, не зря канунниками звали!.. Только вот обед не дома детали, а в столовой, где дома-то развернешься, тесно. Всего было, и рыб сколько надо. В рыбокомбинат я позвони­ ла - слова против не сказали, всякой рыбы, какая есть, сами привезли, вспомнили, что матенка наша когда-то рыболовецким колхозом правила, я только расписа­ лась. Машину и автобус, чтобы старухам не брести, совхоз выделил. Ну а в девя­ тый день обед и в сороковой - это уж дома. И в двадцатый тоже собирались, но это только самые уж свои... Вот. Вот теперь мы и... Если в Кокуре будешь, я прошу тебя, пока не устроишься, у нас оставаться. Разместимся, есть где. У нас ведь мно­ го бывает! Фокины ваши - завсегда у нас, все, разве только Толя, когда с делами дак, в гостинице. И другие щельяне к нам дорогу знают. Еще бы в двух комнатах не уместиться! Дочи-то ведь у нас в города уехала, техникум присматривать. Под­ менилась на ферме, отпуск-то разве получишь! Говорила Альбина Ивановна и говорила и уж стала помаленьку смолкать, как бы отодвигаться, - братьям, по рюмке выпившим, как бы главное место в раз­ говоре освобождая.