Маслов В.С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 2. Мурманск, 2016.

122 Виталий Маслов и на столько же ступенек вниз спустятся, чтобы после этого - опять вверх. Та вода, которая самую верхнюю зарубку оставила на песке, зовется верхней дроговой во­ дой, а та, которая нижнюю, - нижней дроговой. Сколь велик прилив - главным образом от полноты луны зависит, когда рыбу ждать - по настенному календарю старики смотрят. Так вот, по календарю завтра утром уже нижняя дроговая должна быть, а воды - словно все свои законы позабыли: не только не сели верхние зарубки после верхней дроговой, а даже вверх да вверх ползут. И ведь вот еще что: близ дроговых переломных вод рыба обычно в сетки поднимается, случается, что одну такую воду прозевать - годовой промысел упу­ стить. Не теперь, но именно к этому случаю сказано: «Промышленника одна заря красит!» И не зря именно сегодня просили браконьеры Ксенофонта насчет рыбы разведать. Не торопится от амбара-ледника бригада расходиться, и одно на уме: «Дрого­ вая на носу, а сетки подняты!» Конечно, мусор на берегу еще есть, но уже поменьше, не столько, чтобы при тихой погоде сетки поднятыми держать. А с другой стороны, опусти их, а вдруг - шторм, да унесет все сетки, - что тогда Паисию скажешь? Ведь если он даже, по­ ложим, и напутал насчет стены под солнцем, так сумасшедшие-то воды нынешние что-нибудь значат? Воды-то не спадают - что думают? Их-то как понимать? И Трифон дома не усидел, к амбару явился. И сам Истополь неподалеку у своего карбаса бродит, поколачивается. А вот уже и Иван Борисович - кандидат в бригаду - сюда же правится. Подождал Трифон, пока Иван поближе подойдет, и, глядя в морскую сторону, высказался самокритично: - А как не зря я вечор сетки-то поднял дак? Иван Борисович, не дойдя шагов десяток, остановился, тоже в море поглядел. - А что было говорено тебе вчера?! - мгновенно откликнулся из амбара Па­ вел Петрович. Голос у него и так-то не звонок, а тут еще, после выпивки, совсем глухой. - Так ты - нет, ты - сам по-паисьевому! Все вы - каждый хозяин, нету на вас бригадира! - Я молчать буду, отговорила я свое в бригаде! - весело сказала Ия Алексе­ евна. - Решайте. Надумаете сетки опускать - я готова: одна нога - здесь, другая - там! - Я тоже. Если решим, хоть сейчас пойду, хоть после, перед водой... - задум­ чиво произнес Степан Кириллович. - Перед тем как поднимать, сетки вычищены были - долго ли их теперь опустить... - А что я по-паисьевому... - Трифон хотя и тихо заговорил, но будто ругнуться ему хотелось, - так у меня своя голова!.. И насчет «хозяева - не хозяева» тебе уже вчера было сказано! Кончили на тебя молиться... Ладно, Степан, говоришь: если опускать, то только на прибылой, перед тем как сетки затопит, в самый последний момент. По ветру глядя!.. Все равно - воды некрасивые, все равно что-то да будет! Павел Петрович из амбара выглянул, увидел Ивана Борисовича, стемнел. Ясно было бригадиру, что этот претендент во всем, что Паисия касается, на сто процентов за старика будет. В прошлом году Иван Борисович, уходящий на пенсию старший лоцман, ку­ пил у путевого поста домишко списанный - как раз посередке между Паисием и Ией Алексеевной. Своего дома, родительского, у Ивана в деревне не осталось,