Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 1 / Виталий Маслов ; [сост. В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 527 с. : ил., портр.

422 Виталий Маслов – Этого Чернохвостика другие боятся! – говорит кто-то про песца с невыли- нявшим хвостом и кидает на лед гостинец, стараясь, чтобы попал гостинец имен- но чернохвостому. – Не скажи! – слышится в ответ. – Вон тот с подпалиной на боку, сейчас по- кажет твоему Чернохвостику! И верно, подбегает песец с подпалиной, и чернохвостого от борта как ветром сдувает. Глядишь на ссоры, на забавы веселых зверьков, и все, что за долгие и темные полярные плаванья легло в душу холодом и тяжестью, начинает, как бы, давать трещины. Оттаиваешь, отходишь, И кажется, что ночь полярная вокруг не такая уж и неуютная, не такая уж и беспросветная. Надо сказать, что полярная ночь тоже ведь делится на дни и ночи: кален- дарные, так сказать, дни и настоящие ночи. Днем люди работают, а ночью, если не на вахте, отдыхают. В окружении песцов и медведей простояли мы день. А ночью, когда на судне стихло, в душе одного матроса – не хочу его назы- вать – высокого матроса, красивого, всплыло при виде песцов, совсем не то, что у других моряков всплывало. Поднялось в его душе что-то мерзкое, шапочное, как если бы в трещине посреди океана вместо зеленовато-голубой воды дерьмо показалось. В кусочек рыбы, какие кидали мы песцам днем, этот матрос тайком, воровски, крючок рыболовный замаскировал. Спит ледокол. Вот-вот четырехчасовую вахту будить – самый сладкий глубо- кий сон. И вдруг всех, чьи каюты по левому борту, крик вскочить заставил – жа- лостный, раздирающий, почти детский… Вахтенный штурман на левое крыло выбежал, распахнул иллюминатор, раз- вернул прожектор вдоль по борту, содрогнулся: кто-то невидимый песца к ледо- колу тянет. Зверек кричит, упирается, но рука – ни руки, ни лески не видно, лишь тень от лески на снегу – рука эта неумолима. А из пасти зверька падает на лед, застывая, дорожка черная. Штурман скатился по трапу, миновал коридор, ещё один трап – вот и верх- няя, главная, палуба. А впереди штурмана уже бежит кто-то по палубе, матерясь. Зверька успели вытащить на палубу раньше, чем прибежал штурман. – Чернохвостый… С трудом извлекли из пасти глубоко впившийся крючок, подмайнали при- поднятый на ночь трап, отнесли песца на лед, отпустили. Не издав ни звука, безо- глядно кинулся он прочь – от нас, от боли своей, от кормильцев-медведей. – Если выживет, – послышался из темноты виноватый голос, – никогда боль- ше не подойдет ни к человеку, ни к судну. Если выживет. Перед обедом на судне был вывешен приказ, который заканчивался так: «… По приходу в порт матроса (фамилия, инициалы) с ледокола списать. Хода- тайствовать об увольнении его с флота. Капитан». Неопубликованные рассказы