Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 1 / Виталий Маслов ; [сост. В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 527 с. : ил., портр.

308 309 Виталий Маслов Круговая порука щую мысль. – А что мне – Шестьденьговка? Вот если б дома – дело другое. Что я здесь?!» «Но что за фокус вздумали выкинуть старики? Кто – старики? Почему тайно? Что за секта? Ни разу не слыхал, что в Мезенском районе – секты... А впрочем, как же я не слыхал-то?! А сборище в Крутой Дресве перед войной у отставного попа староверского! Проведали о сборище где надо, и так кой-кого тряхнули, – до сих пор деревне икается. А что было, за что трясли? Может, и сегодня – сборище по- добное? Тогда – интересно! Но что ж я волнуюсь? Или просто труса праздную?» Сказал вслух задорно: – А! Если и секта!.. Ну а жалеть станут меня – пошлю сразу к едреным бабуш- кам! Не опоздать бы... А подумал грустно: «Ругать себя не дам, а хвалить не за что... Или корить примутся, уму-разуму учить? Но надолго ли меня хватит – заинтересованность сидячую изображать? Впрочем, если наливать нескупо будут, посижу. Тем более что из-за этого смешного поста рюмку от Нечаева и заозерца мимо рта пронес! Ну не оболтус? Сутки голодом! Постую! Вот бы за что на смех-то меня поднять: посмешней бы, чем с Михайлом Марковичем!» С какой нарочитой радостью подхватил Митька эту нотку в настроении – тонкую, но старую и добрую, уводящую от серьезных дум и поворачивающую все на шутовской манер! – Эхма! Не подумал раньше! Ведь бутылки-то у меня не взято с собой! – хлопнул себя по лбу, дурачась. – Успеть бы до закрытия! Ладно, что Софья летом до восьми торгует! Почему настроение у Митьки стало меняться к лучшему, он не отдавал себе отчета, а если б задумался, понял бы: то никому не нужен был, один, а тут – с людь- ми разговор предстоит. Какой бы ни был, а – разговор! Вот и деревня показалась. Высоко стоит, далеко видно, «Еще минут тридцать моих. И в магазин успею, и к малой воде». Но... За думами-разговорами забыл, что в последнем прилуке поперек доро- ги – речушка, что заранее надо было вправо взять, к коренному берегу, где по кам- ням перепрыгать через нее можно. – Как же я про Шанежку-то не вспомнил! – с досадой воскликнул Митька и улыбнулся, уж очень нравилось ему имя этой речки. И вода её ледяная. Выглянула Шанежка из кустов внезапно. И шум её до этого будто бы тоже кустьем прикрыт был: только раздвинул ветки, он сразу же веселым холодком по телу пробежал. Начинается Шанежка из множества ключей, не длинна, и тут, перед тем как в Шестьденьговку пасть, с уступа вниз срывается. С обоих бере- гов у водопада – черные остатки мельницы из земли и воды торчат. Громадное серое бревно посреди речки одним концом поверх порога выглядывает, другим – в омут, в самое устье Шанежки уткнулось. Внизу, над водой, в бревно барочный гвоздь вбит и загнут: сюда каждый день кто-нибудь из деревни за питьевой водой приезжает, фалинь лодочный на гвоздь накидывают. Разул сапоги, спустился к речке, за куст держась, ступил в прибрежную траву, подумал: «Сколь густа... Вода – лед, а трава – на диво! Неужели из-за чистоты шанежкиной?» Тронул воду, поежился: – Н-нет... Разделся торопливо – мошка донимала. В один сапог – рубаху с брюками, в другой – майку и трусы и перекинул все на другой берег. Побежал обратно, пере­ плыл Шестьденьговку поодаль от Шанежки, заречьем мимо шанежкиного устья промчался, а уж потом, нижеШанежки, обратно переплыл... Вроде и обманулШа­ нежку, а только холод все равно обжег: течение все ту же студеную ключевую воду на него нанесло – впору судорогам схватить. Надернул одежду на мокрое тело и вприбежку к деревне: и от гнуса, и вре- мени не оставалось. Тропка через последний носок мягка была и упруга, тепла и прохладна, и от прикосновения к ней босыми ногами хотелось улыбаться. Мить- ка все чаще поглядывал на реку, глубоко просевшую меж берегов, какую-то особо уютную в этот час. Если позади, в прилуке, вода ещё двигалась вниз, то впереди, в прилуке под деревней, течения уже почти не было, река ждала прилива, побле- скивала умиротворенно. Тянуло от нее покоем, внутренним светом и радостью. И обо всем, о чем думал Митька теперь, на этом последнем кусочке пути, он думал спокойно и тоже умиротворенно... Да, у него жизнь тоже поворачивала вроде бы вспять, как сейчас вода в реке, но в этот час покоя, пока не ринулся страстно и самозабвенно в какую-то новую сторону, Митька чувствовал себя хорошо. Если он и не понимал нынешний пово- рот в жизни как нормальный, необходимый, то во всяком случае – принимал его. Думая о справедливости предстоящего наказания, он тем не менее ни на йоту не чувствовал угрызения совести. Отчаяние от того, что убил человека, порой заставляло вздрогнуть и сжаться, но сознание неизбежности, неотвратимости случившегося давало ему естественное спокойствие и уверенность, что как бы то ни было, но в общем-то все идет правильно. Чуть ли не так и должно идти... Сапоги надел перед самой деревней, когда тропинка вскинулась на сухой пригорок, присыпанный сухими сосновыми иголками. Пошел прямо к магазину, чтоб оттуда – к Михаилу Марковичу, но по дороге сам Михаил от Харьезиного дома рукой махнул: сюда, мол. И велел, когда Митька подошёл: – Не надо покупать! Приведется повременить с полчасика. Через полчаси- ка, к прибылой, старики должны быть. Уехали остожья городить, скот с поскотин на пожни выпустить торопятся. – Зря в худых душах бежал! – Не зря. Байна готова. Хватай веник в крыльце да сбегони похвошшись! Не остерегайся, старуха раньше, чем с прибылой, не явится. Митька мылся первым, никто до него воды на каменку не лил, так что хотя и было по-настоящему жарко, дышалось легко, не жгло. Пригрузил веник в ушате с холодной водой, лег на полок. Блаженствовал, пока пот в глазницы не стал стекать. Перевернулся: «Не худа баня!.. Но кто еще-то в компании? Неужто только те, кто гож лишь остожья городить? Ну и бригадир-передовик, организатор соцсорев­ нования... Неужто после бани не нальет?» Соскочил, веник сунул на каменку, на спине попробовал. А настроение!.. А настроение все более к нему-то возвращалось, с каким крал- ся на цыпочках через хлев с лопатой... – А мы – народ такой, и припросить можем! Хотя бы ради поста моего! Чай пить в пост нельзя, а стопку?! Он подчерпнул пригоршню воды, кинул на каменку и так куда-то угодил – будто бомбу в ту глубокую пасть швырнул. Отшатнулся к окошку – не ожидал такого. Но и у окошка, даже до пола приг- нувшись, не выдержал, в сенцы вылетел низом: