Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 1 / Виталий Маслов ; [сост. В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 527 с. : ил., портр.

220 221 Виталий Маслов Круговая порука И горечь эта тянулась ниточкой и сматывалась в клубок под сердцем все быстрее, и аж горло на миг сдавило горечью. «Нет, – твердо решил он, – больше не взгляну ни на Валюху, ни на конец про- коса! Косить!» И косил! Косил, напрягая силы и волю, и наконец перестал и о Валюхе ду- мать, и горечь ту замечать. Заставил себя! Потому что ещё раньше решил: лишь одна дорога есть к Валюхе – вот эти сажени до кромки сквозь неподатливую, выворачивающую руки, перехватывающую дыхание краснуху. «Но ведь, – ме- талась подспудная надежда, – ему тоже надо вокруг меня, как вокруг острова! Пусть хоть всего на десять метров он отстает, но на полсотне и десять – огром- ный запас!» И в то же время Герман слышал, что идет Митька размеренно, будто готов косить так и полчаса ещё, и час, и сутки. И не выдержал Герман, кинул-таки взгляд вперед. И – нету там Валюхи! Пришлось голову влево повернуть, чтоб увидеть. Оказалось, он уж почти обкосил ее, она – рядом. Волосы по-прежнему в сборе, голова чуть приподнята, а по виску, по щеке – капли на солнце блестят. А по-за ней на кошенине, – и сзади, и спереди – глаза болельщиков беспокойные. Вдруг: – Ш-ш-х-х... Ах ты, недоля! Заглядевшись на Валюху, загнал со всего маху косу в землю! Рванул за кол – не поддается! – А! – чертыхнулся негромко. А со стороны тут же, почти хором: – Не время кротов ловить! Герман! Пришлось наклониться и за пятку косу из земли выдернуть. А сзади все ближе: – Ж-жих!.. Ж-жих!.. Отчаянно устремился Герман вперед, не глядя ни вправо, ни влево, не обра- щая внимания на то, широк ли прокос получается и ровен ли. И наплевать было, что он, можно сказать, не косил уже, а рубил... Когда нескошенная трава перед Германом кончилась, он как бы в забытьи махнул стойкой ещё раз и ещё раз, и лишь потом выронил ее, и, переступив че- рез косу, побрел меж посторонившихся болельщиков прочь от покоса, к избе... Но и избы он будто не заметил, прошел мимо, спустился по густой няше, по но- сочку меж Рекой и Перемоем к воде... А вдоль воды узенькая полоска камешника выпала. Остановился тут, сапоги хотел стянуть, но сил не хватило, вошел в воду в сапогах, забрел по пояс и бросился плашмя – брызги во все стороны – в мутно- ватую прохладу. А пацаны наверху вроде уже забыли о нем. –Митя! – орали они. – Иди тоже купаться! Вода сама мала, камешник выпал! – Во дают! – устало, но довольно сказал Митька, поднимая Германову стойку и втыкая её колом в землю рядом со своей. Обтер шею и руки влажной и прохлад­ ной, только что скошенной травой, повторил радостно: – Во дают!.. И непонятно было, чему и кому он удивляется и радуется. Отошел немного, упал на колючий, закиданный пыреем бугорок и тоже, как Герман, падая, руки раскинул... Нет, не обогнал он Германа, не оставил на острову. Но и в побежденных не оказался. Последние свои травины свалил он, когда Герман впустую стойкой махал, вместе закончили. А Валентина от них шагов на полдесятка отстала. Спокойно и ровно закончи- ла свой прокос, сходила по кошенине за брошенным платком, вытерла тем плат- ком лицо, накинула мокрый на мокрые плечи и пошла свой остров докашивать. Для хитроватой озорной улыбки, которая до этого нет-нет и мелькала на её лице, сил уже не было. Михайло Маркович тоже взял стойку и пошёл смахнуть второй островок, оставшийся меж прокосами Митькиным и Германовым. – Не по правилам, бригадир! – закричал Горя. – Пускай бы сами и докаши- вали! И его тут же малоросье поддержало: – Не по правилам! – Не по правилам! – А ну-ко, бабы! – откликнулся бригадир неожиданно весело и бросил стой- ку. – Поимайте-ко мне этого боевого! Накладите-ко ему осоты в штаны! Чтобы место знал! Имайте, девки! И сам первый кинулся, хромая, за Горей. – Не поймать! – закричал Горя, убегая. – Ха-ха-ха! И вдруг струхнул: бабы-то и вправду за ним кинулись – с хохотом, запинаясь и падая. И девчонки, обгоняя баб, туда же! – Обходи его с двух сторон! – Прижимай к Перемою! Михайло остановился и, весело глядя на потеху, кричал тоже: – Остаться тебе, парень! Остаться без штанов! Визг, вой, хохот... – Прыгну в Перемой! Утону! – стращал Горя, удирая. И успел-таки он выскользнуть из сжимавшегося полукольца, и мимо избы – к Реке, к Герману. Да не по Германовым следам, не по твердому, а напрямую, где няша – выше колен. И – в воду! – Не поймали! – кричал он, вполне счастливый, что ушел от позора. – Не поймали! Митька сел. Огляделся устало. Люди разбежались.. Остались поблизости лишь бригадир, вернувшийся к косилке, да Валюха на её островке. Валюха подняла было взгляд на Митьку и тут же быстро опустила: не ис- пуганно, не обрадованно, а серьезно и измученно. И стало Митьке почему-то не по себе… Хотелось взять косу и самому смахнуть островок ее, но ощущение было такое, что по отношению к Герману это было б нечестно, будто тем самым он себя победителем объявил бы... Встал и пошёл. Не к ней, не к Валюхе.. И не к избе, где дымил костер и хохотала на угоре бригада – уже и с устья вернулись обедать... А к Перемою. Остановился на обрыве, опустил голову. Кружилась голова. А в душе было тихо-тихо. Так тихо, как, наверное, никогда в жизни не бывало. 25 Михайло Маркович был рад, что все так по-хорошему кончилось, а главное, что Валюха мудро сделала: взяла да и докосила без обид. «Так ведь дело вела, –