Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 1 / Виталий Маслов ; [сост. В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 527 с. : ил., портр.

174 175 Виталий Маслов Круговая порука выбрать наилучшую в мире! Разнаилучшую, потому что менять не собираюсь! Тут не до пузырей... А потом – оттого и треск и всё, если что... Закончим птицеферму, организует на ферме Фокин новую, девчоночью, работу, и станет девок в деревне не двенадцать, а двадцать. Ринутся наши ребята и среди них тоже лучшую искать. И тут нельзя забывать физику. Чем теснее пространство, тем больше вероятность столкновения и искры. А у нас пространство как раз и тесное и замкнутое... Герман ничего, кроме чаю, не пробовал. Но его же собственные слова действо- вали на него возбуждающе, и вроде бы он удивлялся им, и вроде бы они весели- ли его. Из угрюмо-задумчивого он сделался, пока говорил, задорным и даже ка- ким-то разбойным. Разнокалиберные глаза ожили, притом если маленький вроде бы наблюдал за собеседником, то большой стал ещё больше, и непонятно было, видит он сейчас или нет. А впечатление (из-за отблесков, мелькавших в том глазу) оставалось такое, будто этот большой глаз вздрагивает, прислушиваясь к тому, что говорит Герман, вздрагивает и удивляется. – Ты помнишь, – повернулся Герман к Евлампию, – лектор приезжал? Стари- кам про старину рассказывал. Умный, откуда и знает? Он говорил, что здесь жизнь всегда била ключом, потому что тут всякие религии сталкивались, секты всякие. А вот мне кажется, что он не за тот конец тянет. Спросил бы сперва, почему имен- но тут сталкивались! Отчего – тут? На семужьей тоне приемник у нас сломался, без радио остались. Дак через полмесяца все пятеро – философы! А Коляха, ко- торому вот он сегодня опару красную из носу выпустил, про космос п про черные дыры заговорил! «В космосе, – говорит, – черные дыры, в атоме – тоже, значит – ещё где-то должны быть!» Я завожу Коляху: «Бред! Черная магия это, а не дыра!» А он всерьез: «Ты прошлу навигацию тут не сидел, и молчи! А мы в прошлу нави- гацию об Энштейне книгу читали!» И Герман вдруг будто вывод сделал, сам для себя: – Потому и ругались, и стрелялись, и поп на попа стенку устраивал! От островной жизни! Мир тесен был! И если хотите знать – все войны из-за этой тесноты. Вот как космос распахнется, как запосвистывает черная дыра в той сто- роне, где раньше закат полыхал: лети кто хочет, места много! И не будет на земле ни войн, ни даже стычек! Физика! Митька слушал Германа так, что его глаза стали на Германовы похожи – один меньше, другой больше. Воскликнул: – Слушай, Евлаха! Где ты такого выкопал?! Герман поскучнел, смолк, большой глаз чуть не совсем закрылся. Митька по- думал, что, наверное, глаз этот, даже когда Герман спит, не до конца закрывается, веки не сходятся. А Герман, глядя на Митьку маленьким глазом, ответил хмуро: – Где нас ещё выкопаешь, как не за хлевами в назьму? Это вы правильно ду- маете в вашем городе Мезени! Евлампий руки потер, довольнехонек: – Вот и договорились! А я потому и повел Германа с собой: дай-ка, думаю, умника – к умнику... Что-то похожее на удивление было в душе у Митьки, и в то же время вроде бы растерянность. И смутно было. Может, потому и удивление, потому и расте- рянность, что понял, – Герман его смутил. Не раз во время некороткого Германо- ва выступления ловил он себя на желании ответить, что же в Германе беспокоит и смущает его. Но так и не ответил. А может, что-то такое ещё было, из-за чего Митька просто уходил от ответа?.. А во взгляде Германа, о чем бы Герман ни говорил, всё время – как бы прите- нённое в глубине серьёзное внимание и вдумчивость. А ещё – настороженность... Кончилось тем, что Митька сообразил: эту же настороженность и вдумчивость ви- дел он у Валюхи в глазах. Спустя неделю, месяц Митька не раз усмехнулся, вспоминая Германовы рас- суждения о пузырях, и горько передразнивал: «Ваша любовь!.. И я давно ли ду­ мал, что Мезень от Щельи далеко ушла... И я давно ли думал, что от Мезени – все беды... А Мезень-то при чем? Все синяки на нее – и сверху, и снизу...» Утром Евлампий и Герман проводили Митьку до конюшни. Затягивая су- понь, Митька спросил сквозь зубы: – Дак значит: «Строить! Хватать!»? – А как же! – ответил спокойно Евлампий. – Повесь за этот перебор меня лично, – ну и что? Не во мне дело!.. Но ты ещё узнаешь, что такое Фокин! Верь мне: если останется жить Поморье, так потому, что такие мужики, как Фокин, в свои руки вожжи взяли! 14 Решаясь проситься к Фокину, Митька рассчитывал, что его, конечно же, сра- зу на «Лахудру» – и в Атлантику пошлют: знал, что с кадрами туго. И виноват ли Фокин, что Митька – как Митька, вместо того чтобы сперва приехать да ти- хо-мирно подать заявление, сразу ещё одного парня с собой привез. Положили заявления председателю на стол и чернильницей придавили, чтоб сквозняком не сдуло. Самого Фокина не было. – Ох и длинноног! Ох и быстер! – встретила Митьку Харьеза. – За два дня и рассчитался, и товарища окрутил... Отца знала, матерь знаю, куда уж, кажись, круче. А ты – переплюнул! И бесшабашной – оторви да брось! Столбовой-то на- чальник как? – Э! Перемелется... Посулил Фокину баню через райком устроить! У Фокина, как присмотрелся к Митьке, и у самого возникало желание: не по- звать ли земляка в колхоз? Вдруг да пойдет? Одно удерживало: пригласи, а он не так воспримет да нос задерет? Решил не торопиться, командировка Митькина ещё не кончалась... Вошел председатель в правление, какие-то обычные срочные дела были, хва- тил бумажки из-под чернильницы, хотел в текущие передвинуть, но что-то вроде бы его подтолкнуло, заставило бумажки эти к глазам поближе поднести, будто бы видел председатель плохо. «Вряд ли ты, Дмитрий Матвеевич, понял, что сделал», – подумал он, как-то сразу отрешившись от всех срочных дел, будто и не было никаких этих сроч- ных... Встретил он их – серьезный и озабоченный. Приглашая садиться, спросил вроде бы недовольно: – А что без невест? Где я вам невест-то возьму? – Председатель! – ответил Митькин попутчик (приятелями рано их назвать, только что в Мезени познакомились). – Мы – не та компания, которая в девках засиживается! Хоть завтра привезу, а можно и не одну. – Откуда вы? – Из Заозерья. – Но у вас же...