Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 3 / Виталий Маслов ; [сост. - В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 502 с. : ил., портр.

90 Виталий Маслов Чуть погодя, садясь за стол и тяжело понимая, что не поднимется сегодня рука чаю себе налить, потому что сыну налить нельзя, пробормотал Кирилл Мак­ симович, подумал вслух; - А может, друзья да кандидаты эти твои и виноваты? Сколько их у тебя было! Ты здесь один постоянно, а они - сегодня один, завтра другой. Они-то сюда ненадолго - как на праздник. И каждый по случаю этого праздника - к тебе с бу­ тылкой. Им - день-два, а тебе - ни дня без рюмки. Да не по разу в день. Это теперь их около тебя будто и не бывало, вроде и причина у них уважительная - пить тебе нельзя... - Будь, отец, порядочнее... ГЛАВА 20 Олег пришел к деду Кириллу уже не рано, хотя даже переодеться до­ мой не привернул: полный день ребята отработали двадцать шестого марта. И если б вошел он не тихонько, как бабка Фотина учила, а дверьми б громых­ нул, все равно его прихода никто б не услышал: Окся в очередной раз буше­ вал в своей комнате - выл, орал несвязное про своего отца и про свою мать, колотил в стену, стекло какое-то зазвенело, и матюгался не просто матюгами расхожими, а какими-то неслыханными, склизко-пошлыми, будто с них мер­ зость так и тянулась, и померещиться могло с испуга, что отец там, в комнате своей, запутался в ней, в этой мерзости, как в паутине липучей, и вот мечется безумно, как на растяжках, отталкиваясь от стены к стене, от потолка к полу, потому что иначе - конец... И самое первое движение души Олежкиной и все последующие были одни - к двери отцовской, распахнуть, открыть, вызволить! Сорвать невиданный в этой квартире навесной замок! Но что-то пригвоздило Олега к месту, словно во сне кошмарном. А ведь и был кошмар - наяву только. Зачем баба Фотина его сюда послала? Может, затем и послала, чтобы выру­ чить? Потому что ей запрещено сюда? Потому что самой ей - косяки изрублен­ ные не разрешают?! Шагнул наконец Олег к кухонной двери. У стола, лицом к внуку, откинувшись прямой спиной к подоконнику, сидел на кухне дед Кирилл. И напряженно закрытые глаза, и сомкнутые губы, и лицо черное, незнакомо жестокое - все изредка вздраги­ вало, будто не сквозь дверь деда поносили и костили-поганили, а вот тут, перед са­ мым лицом стоял кто-то, беснуясь, и плевался отовсюду сразу - справа, слева, свер­ ху, а дед терпел, и казалось, не только потому терпел, что нельзя было не терпеть, а потому что заслужил... Лишь морщины на лбу не вздрагивали, будто окостенели. - Дедушка... - позвал Олег с порога одними губами. Не отозвался. Прошел, сел с другой стороны стола: - Дедушка... - Олежка... Потерпеть надо, Олежа... - Надо, дедушка, открыть... Скорее, дедушка... Что там с папой?! Это же - папа! - Да, Олежа... Спасибо, что пришел. Воздух вырвался из груди деда, и сразу дед опал, склонился низко. Словно только воздух и прижимал его к подоконнику.