Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 3 / Виталий Маслов ; [сост. - В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 502 с. : ил., портр.

320 Виталий Маслов - Раньше, если по чести, не брали женок старше себя. Да и женки не шли за молодых. Выйти-то за молодого не хитро, да удержать-то потом его сумеешь ли! До Лешака не доезжая, Алешка вздрогнул от неожиданности и чуть было руль больше, чем можно, на борт не положил: навстречу несло полузатонувший, едва видимый из-под воды плашкоут - из тех, что у Лешака были брошены. Подставил бок бабушке, чтоб не повалилась от резкого поворота. - А говорили, что поедут их жечь и железо собирать! - Нанесет на цепь пароходу, будет делов. - На этой воде уже не донесет до пароходов. Оглянулся на плашкоут - будто мокрые сваи из воды торчат. А мысли уже - с радостью! - на другое. Может, потому, что работал в последние дни вместе с Олегом на плотбище, под высокой рукой Василия Зосимовича. Была эта работа стремительная, вприбежку, а порой при этом даже еще и с «Шевелись!» филатов- ским. Вроде как отдушина поселковая, вроде как в небе ясная прогалызина. Все им дедко Василий доверял - от напарьи до лебедки. И даже уже брусья сами ста­ вили: один брус - в днище новому плашкоуту, другой - в борт. «Шевелись!» Одно смущало. Вроде уж совсем приготовился было Алешка вместе с Олегом в ГПТУ пойти («В ГПТУ - так и в ГПТУ!») и вдруг из-за какого-то холодноватого решительного блеска в глазах Олеговых усомнился: а пойдет ли Олег в ГПТУ? Что-то в нем изменилось: резче стал, стремительнее и среди шуток вдруг - молч- ки, как шелчки резкие!.. А однажды, когда заговорили о Шмакове Леньке, - кто сейчас о Леньке не говорит! - и когда Василий Зосимович сказал: «А в случае чего, ребята, вы - как Ленька: чем плохо - рулевой-моторист?» - Олег ответил вдруг как-то нехорошо, излишне громко, может быть, а может быть, слишком коротко: - Из мотористов - не бывает министров! И сразу - как раз вот тот самый молчок-щелчок. И так на напарью нажал, - выдавил с обратной стороны бруса не щепку, а целую палку, с палец толщиной... Из-за Лешака в губу выскочили, барашки побежали, на стекло плескать ста­ ло. Летит-летит катер, подскакивает, скользя, и вдруг по днищу - будто рубан­ ком по дереву против шерсти. Глянул на Клавдию Ананьевну - она уже не только за сиденье, но и за скобу перед собой держится. - Бабушка, а почему инструмент Михаила Дмитриевича деду без ноги до­ стался, а не папе, а не мне? - спросил Алешка то ли потому, что про плотбище и всякие там напарьи вспомнил, то ли - что деревня своя на закокурской стороне вдали показалась. - Род по мужикам идет, а на твоей дороге - я баба, оказалась! - бабушка отве­ тила так, будто давным-давно они об этом инструменте говорят. - Вот и достался не мне, а моему брату. Он - митриевской породы продолженье. А от него - нынеш­ нему хозяину. Ты же, по деду Глебу, - корня не митриевского, а селиверстовского. Да и очень уж к рукам инструмент оказался. Этот безногий дедко - из мастеров мастер! Все у него в руках родится: и лодка, и ушат, и кадка - воду в избе держать, и ведра деревянные, и чепахи - шерсть чесать, и грабилку ягодную никто лучше не сделает - берешь ягоды без единой соринки, а зубья-пальчики столь тоненькие, бывало, на сцену выйдут ребята с этими грабилками вместо балалаек. А он ведь и сам балалайки делывал! А хвастун! Хохочет: «Не надо мне, бабы, денег за работу, не возьму! У меня, тетка Клавдея, денег - буду ужо избу трешками вместо газет клеить!» Хвастливого же от богатого разве отличишь?! Вот в какие руки инстру­ мент попал! Это ли Михайлу Митриевичу не память?! А как дальше - не знаю.