Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 3 / Виталий Маслов ; [сост. - В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 502 с. : ил., портр.

14 Виталий Маслов Солнце, память о котором в одно мгновение была отбита и поглощена ле­ сопильной преисподней, здесь било наклонно сквозь весь левый полугектар застекленной крыши, отражалось в таком же полугектаре с правой стороны, и два потока света, пересекаясь, как бы подхватывали, еще выше вздымали и без того высоченную крышу да так и держали ее на золотых, искрящихся пылью стропилах! Алешка настолько был ослеплен, поражен этим солнечным чудом, что уже ни грохота не слышал, ни мокрых бревен, вползавших в цех совсем рядом, не ви­ дел, остался для него только этот праздник - громадное, бесконечное солнечное сплетение, а когда пришел в себя, то уже грохота того, который сперва ошарашил, огорошил его и потряс, как бы не стало, А пилорамы, стоявшие в один ряд поперек цеха, - громадные, высокоголосые пилорамы с их огненными, натянутыми, как струны, отвесными пилами показались Алешке... Арфами, которых он в общем-то, кроме как в кино да на картинках, не видывал. Но Олег снова тянул его - теперь вперед, к проходу между рам, и только от­ туда Алешка увидел, что и через весь цех как бы еще одни струны натянуты - бесконечные, черные, широкие и, вероятно, басовитые - меж литыми голубыми опорами рам и дальней сумрачной стеной цеха. Четыре струны - четыре потока! Отчаянное, бушующее смешение мотивов, слитное нераздельное многого­ лосье... И, еще не различая ни звуков в отдельности, ни того, что, в деталях, происхо­ дит вокруг, оглянулся Алешка налево назад и увидал - кто бы мог подумать?! - Мишку Коршакова, Мишку-соседа, дверь в дверь на площадке живут! Только уж он ли?.. Невозмутимый, прямой, на невидимом сиденье, упираясь расставленны­ ми ногами в весомое литое желтое основание, он, накрыв ладонищами и обхва­ тив пальцами набалдашники металлических рычагов, приближался к пилораме и к Алешке, сосредоточенный и, как все в цехе, подсвеченный солнцем. А впереди него, как бы начинаясь из-под его ног, катилось по рельсам на двух поперечных осях темно-коричневое, в бликах, сырое, неокоренное, в продольных мудрых мор­ щинах бревно - вперед вершиной, намертво схваченное с боков железными кри­ выми пальцами. А в это время сквозь раму, сквозь пилы ее, завершало свой путь предыдущее бревно, оно уже билось в судорогах, затягивая в раму последнюю нераспиленную часть свою - корявый, горбатый, круто утолщающийся комель... И вот одно бревно, разогнавшись, докатилось до другого, догнало его, вер­ шина коснулась комля, Мишка едва заметным движением рычага поправил бревно на тележке, чуть-чуть развернув вокруг оси, и в тот же миг дрогнул с гро­ хотом цех, дрогнула палуба под ногами, приводя Алешку в чувство, - это с ком­ ля, исчезнувшего в пилах, обрушился на более тонкую вершину страшенной т я ­ жести поперечный прижимной вал - черный, стальной, ребристый, прижал ее к нижнему валу, такому же, и, медленно вращаясь, потянул обреченное бревно за вершину, как за голову, - уже независимо ни от пильной тележки, на которой только что вез его Мишка Коршаков, ни от самого Мишки Коршакова. И вот уже и эта вершина вошла в пилы - послушно, как масленая, мягко и, кажется, даже умиротворенно. И рама уже не ревет исступленно и невыносимо высоко, как только что над комлем ревела, а звенит басовито ровно и почти незаметно в общем звоне и грохоте цеха.