Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 3 / Виталий Маслов ; [сост. - В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 502 с. : ил., портр.

124 Виталий Маслов На этот раз она уходила от Шестаковых не просто со слезами, но сотрясаемая ознобом, почти бесчувственная. Не за себя перепугалась, за сына. Откуда в нем эта злоба? Ведь он еще в первый класс не пошел. А подрастет? Да они потом убьют друг друга - вот что она увидела! Убьют! И теперь уж знала, в могилу - пойдет, обратно к Шестаковым - нет. Дед Кирилл не винил Агнию, знал, что необратимое пришло уже не теперь. На этот раз проводил - неизвестно было куда. Тихое счастье, может, чуть грустноватое оттого, что припозднилось оно слег­ ка, - тихое счастье наполнило Петра Еремина, когда ответила ему Агния согласи­ ем и любовью: «Л-ладно...» Глядел на нее, оглядывал нежно всю ее и видел в глазах, во всем ее облике глубокую грусть. И, теплея любящим сердцем, понять свою Агнию хотел, грусть ее понять хотел. О чем она могла сейчас думать? Ой не просто ей было при живом муже, отдаляя Олежку от отца, уйти к нему, к Еремину. Легко ли было порвать с родом Шестаковых, с Кириллом Максимовичем, которого она до сих пор по-до- брому побаивается и почти боготворит, больше, чем своего родного отца - Васи­ лия Зосимовича Филатова. Да и пьянь Оксина разве может не печалить ее, даже и теперь - не такой она человек... И вот, чуть не в сорок лет, решиться надо. И не в том сложность даже, что у Петра с сердцем повториться может, - сердечных приступов больше не случа­ лось, и вроде уже не верилось, что это он когда-то заявление писал: «Покуда жив», а в том, что еще раз жизнь круто, как никогда, повернуть надо. К завтрашнему дню лицом. Всей семьи жизнь... Рада ли она? Да, Петр видел, рада. А грусть... Мало ли отчего может в такой миг грусть души коснуться. Вот и к его радости - тоже. И вот уж что-то в самом в нем, в Петре, менялось, чем дольше глядел на Агнию свою. И уж не просто радость, а что-то иное, еще более необъятное, чуть тревож­ ное, во что как бы проваливаешься, в чем как бы растворяешься. А может, просто этим вот и отличается счастье от радости? Поцеловал обмякшие Агнины губы и, откинувшись на спину, закрыл глаза. Когда Окся кричал Петру: «На себя оборотись!» - он имел в виду дела семей­ ные, и прав был, наверное... Про Шестаковых хоть языком не трепали, а вокруг Еремина... Сошелся было он, а потом и женился. Не то чтобы воскипел, а время приспе­ ло, да и та, о которой мечталось, не ему досталась. Долго тянул, восемь лет после техникума надеялся... Еще до женитьбы, встречаясь изредка с той будущей же­ ной, сынишку успеши сосмекать. Она медик была, в самом конце Божаткина Носа в амбулатории портовской сидела, там чаще и виделись. И вот сынишка Федька родился, сошлись, и все выглядело нормально. Совсем по-интеллигентски зажи­ ли. Даже, сынишку с няней оставляя, не забывали в кино и на танцы ходить. И вот он как-то во время танца сказал ей, что в институт заявление подал. Глянула на него она, прищурившись, остановилась: - А я? Иди-ка ты к лешему! Лучше бы уж пил, да здесь! Жила без тебя, без тебя сына растить начинала и еще сумею! И кинулась другого приглашать, дамский танец был. И столь же легко из дому ушла. Да не куда-нибудь, а к той же самой тетке Мирре, до которой к тому времени Агния с Олежкой еще не дошли.