Маслов, В. С. Собрание сочинений. В 4 т. Т. 3 / Виталий Маслов ; [сост. - В. У. Маслова ; ред. Н. Г. Емельянова]. - Мурманск : Дроздов-на-Мурмане, 2016. - 502 с. : ил., портр.

106 Виталий Маслов Народу вокруг аварии было уже полно, а она - тихонькая, но какая-то неис­ пуганная, - может, всего одна в тот миг такая и была, прошла сквозь толпу, досоч­ ка в руке. Опустилась рядом с Енькой - коленом на эту досочку: - Надо сейчас, пока не запухло. Терпи, больно будет. Больно, зато не поздно. Пробежали ее пальцы по всему боку Енькиному, и уже только от этого легко­ го прикосновения такая боль была, - снова в глазах кресты огненные по черному! - Терпи! Если и не сможешь! И откуда в ней взялась столь страшенная нестерпимая сила! Рванула Еньку за запястье, упершись другой рукой в плечо его! И тут у Еньки уже настоящее беспамятство, столько себя и помнил. Когда приехали врачи, кости его были уже складены и поставлены на место, и сам он уже пришел в себя и лежал, измученный, чувствуя в себе, в душе что-то почти ангельское. И, страшась пошевелиться, уже успел улыбнуться благодарно новой своей знакомой. И улыбка его была светлая, хотя даже и в таком положе­ нии - чуточку снисходительная. Так в Краснощелье узнали о Марине. Так Енька встретил своего ангела. И сколько потом ни случалось в футбольной команде вывихов-переломов, всегда бежали в первую очередь к ней. Да и сама она вскоре оказалась по лыжам лучше всех. Что необъезженная ло­ шадь, могла она неудержимо мчаться по снежной целине вдоль пробитой лыжни и, обгоняя соперниц, никогда не требовала уступить дорогу. И как-то само собой получилось: и двух лет не прошло - мирком да и свадеб­ ку! В тот день памятный, двадцать третьего марта, самовар со столба на подсобном Еньке достался. Из корешков-одноклассников Енька женился первый. Будто еще какую-то дистанцию невидимую раньше всех одолел! Спорт для Марины на свадьбе кончился, дети пошли. Да еще и забот себе добавила, коз завела, чтобы молоко детям - только от своих коз! У Мирры Трапез­ никовой козлят взяла, хлевок построила - все сама! Все умела. С биржи ушла, подучилась малость, штукатуром в ЖКО стала. Чуть, может, и погрязней работа, зато сама по себе, не в бригаде: когда до дому к детям добе­ жать - не надо никого спрашивать, не надо гудка ждать. И скоро стала безусловно лучшим штукатуром не только в Краснощелье, но и по всему, может быть, Кокурскому району. Пока не перешла на работу совсем уж чистую - воспитателем в заводское общежитие. Но ни от мастерка своего, ни от другой работы грязной она до сих пор не отказывается - если надо где-то сроч­ но, по-аварийному, и если, к примеру, сам Куроптев хорошо, по старой памяти, попросит, когда орсовский штукатур не справляется. А от коз отказалась, когда в общежитие переходила. «Не вяжется, - сказала она Мирре, коз ликвидировав, - чтобы воспитатель коз держал!» Да и к чему ей теперь были козы? Много ли надо молока на двоих с мужем. Да и хорошо бы, если бы на двоих... Но как же так получилось, что стала она вдруг - именно, вдруг! - что ста­ ла она невыносима Ягнетеву? Не только как баба, но и вообще. Даже слышать ее было невыносимо. И то невыносимо - как говорит, и то - что говорит! Отчего бы? Ведь он сам ее такую, можно сказать, вырастил и выпестовал. Ведь если б не тот случай с автовозом, клала бы она, наверное, свои доски на бирже до сих пор, жила