Маслов, В. С. Проклятой памяти : [роман / Виталий Маслов. - 2-е изд., испр.]. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 1991. – 229, [1] с.

шем хозяйстве в это время люди бесцельно горки не ме­ ряют. Взбежал в правленческое крыльцо по знакомым сту­ пенькам, решил, как когда-то, сразу же в общежитие з а ­ глянуть, — комната для приезжих была на одном коридоре с правленьем. Открыл дверь, а там — уже Шестаков, чур­ бан какой-то старый с остатками сучьев ворочает. И ни­ какое, оказывается, тут не общежитие. — Заходите, пожалуйста! Зашел. Сперва подумал — музей. Оказалось — нет. Огляделся. Напротив выхода, перед печью-голландкой — вывеска: «Комната Памяти. Шестьденьгова Щелья, Клё- пино». Еще раз огляделся, уже иначе. «Отдали жизнь за Родину в Крымскую войну»... — заголовок под потолком. Не понял, перечитал. Да, все вер­ но: «Отдали жизнь за Родину в Крымскую войну 1854—1855 гг.». И три рамки ниже этого заголовка, в каж ­ дой рамке — фамилия, имя, отчество: М е л е х о в Василий Андреевич П р е л ы й Иван Андреевич С е л и в е р с т о в Павел Степанович Не от руки писано, в типографии напечатано. Больши­ ми буквами — словно заголовок у «Правды». Прикусил губу от внимания. «Отдали жизнь за Отечество в русско-японскую войну 1904— 1905 гг.». Под этим заголовком — тоже рамки, такие же, но больше их и спускаются они по стене чуть не до пола. В этих рамках, под стеклом, рядом с фамили­ ями — фотографии. Толстые фотографии, желтые, но чет­ кие. «В первую мировую войну»... Под этим заголовком — уже два столбца и оба — от потолка до пола. А далее — вся стена в горнице — «В финскую войну и Великую Оте­ чественную»... И здесь рядом с фамилиями — фотографии во многих рамках, хотя и не во всех. А рядом с рамками то там, то тут — обломки какие-то деревянные: то — уди­ лища кусок, то — бревна обрубок, то — целая ступа, в обхват. Присмотрелся повнимательнее к одной из дере­ вяшек, оказалось — коробка-пенал на гвозди, вбитые в стену, поставлена. Пустая. Зачем она тут? И наконец, 59