Маслов, В. С. Проклятой памяти : [роман / Виталий Маслов. - 2-е изд., испр.]. – Мурманск : Мурманское книжное изд-во, 1991. – 229, [1] с.

Еще ни разу никогда никто не напугал ее так. Даже гибель брата, — там было все открыто и понятно: и го­ ре и отчаянье, и забота о матери, а тут некое громадное пространство в душе, в самой глубине ее разверзлось, — не пустое, не звучное, а осязаемой густоподвижной трево­ гой переполненное, вроде бы как полосы туманные холод­ ные по ясному и еще более холодному, — оттого, наверно, и дрожь... Валюха и вправду всегда, давно уже, считала Косого немножко, а может быть даже и не немножко, помешанным, — его незаметность и даже как бы бесплот­ ность, а вдобавок и полнейшая бессловесность уже с са­ мого начала поставили его в положение на ферме стран­ ное, почти смешное, и если б вот не это ощущение его ущербности, давно бы почувствовали все на ферме, что ведь именно от Косого в первую очередь удивительно доб­ рая обстановка. Если бы он не т а к о й , его б давно по­ ощрениями и грамотами завалили, а он у них — настоль­ ко незаметен, что его вроде и поощрять не за что, само собой все идет... К утру вроде бы успокоилась, и тем не менее неожи­ данная разверзнутость странная в душе осталась и на­ столько чутко отзывалась на все и так порой тревожила, что, можно сказать, жизнь у Валюхи сменилась. А Косой — все тот же. Не подошел к ней после этого. Хотя глаза отводить стал. Кажется, мысль какая-то и чуть приглушенная и тем не менее радостная была во взгляде. А может быть даже, что и отблески некоего превосходства непонятного, что ли... И продолжалось бы так, может, до бесконечности, ес­ ли б она вдруг сама через десяток дней не сорвалась, не подошла решительно: — Ну что тебе надо? Что ты привязался?! В глаза в упор посмотрел, и опять то же самое во взгляде: радость странная и беззащитность. — Ну что ты?! — уже крикнула Валюха, и вдруг в слезы: — Что ты пристал?! Не возмутился, не удивился, глядел на нее неотрывно. А под конец — вроде усмешка губы тронула, на миг единый: — А люди — слепые... И все. И стоял перед ней — не от мира сего, и вправ- ДУ — дурачок. И когда она отвернулась и пошла прочь — не пошеве­ лился. 39