Маслов, В. С. Лик суровый : повести / В. С. Маслов. - Москва: Сов. Россия, 1987. - 319, [1] с.

И в тот памятный тысяча девятьсот девятнадцатый год промысел добрый пал. Пальбы было! Но Сусанну Карушкову в тот вешний день беспокойство какое-то холодило: бежит к угору, на ходу плат завязывает, а чувство такое, будто бы что-то забыла. И вспомнить не вспомнит, и, чего никогда не бывало с ней в этот великий день прежде, задержала она вдруг шаг да и оглянулась на свой дом в непонятной тревоге. И под горой почему-то не кинулась в воду, позади людей, погористее остановилась. А когда различить можно стало, которая чья посудина, впилась глазами Сусан­ на в мужнину лодку — аж дыханье перехватило... Впрочем, это-то и прежде случалось. Но не случалось прежде, чтобы какое-то другое чувство, кроме радос­ ти, было в этот счастливый час, чтобы по дороге к угору назад оглядываться... Лежит Сусанна на спине на широкой кровати, в светлой комнате, слева от двери. Над Сусанной — желтые полатницы, под неіі— постели оленьи на т а ­ ких же, как полатницы, широких досках. Вчера по­ просила, чтобы перину убрали, а постелили эти шку­ р ы — старые, высланные местами до мездры. Ск а з а ­ ла, что и лежать так вольнее, и с кровати ее спускать ловчей, хотя последнее время она ничего не принимала в себя и все реже возникала нужда спус­ каться. Но больше о другом печалилась она, когда просила: как бы не запятнать перину в смертный час — не всякому она после этого и сгодится, люди-то разные: один выветрит да и повалится, другому ду ­ маться будет, а третий и побрезгует, судить его тоже не нать — человек на человека не приходится. Хоть о чьей пользе ей, кажется, и думать-то? Никого не останется после нее — сыновья на войну оба холостыми ушли, и она давно уж свыклась с мыслью, что в оди­ ночестве помирать. Но вот не хочется, чтобы добро — хотя и не ахти какое, а все-таки людям полезное — пропадало, вот и повалилась на оленные проспанные бросовые постели. Потверже стало, а вроде бы спо­ койней лежится, дума о перине не идет больше на ум, другому в голове место... Пристали тогда лодки промысловые к берегу, а Карушка нету. Выскакивают все, здороваются, а его нету. — Оставили мы твоего Карушка на Мор- жовце, — говорят. — Двадцать пятого мая похоро­ нили. 4