Маслов, В. С. Крень : повести и рассказы. - Москва: Современник, 1983. - 335, [1] с- (Новинки «Современника»).

— Дурак ты, Рохля,— мрачно ответил мужчина в кителе, пришедший вместе с Сашей-Капитаном.— Рассуждаешь, как в диспетчерской... Зачем мы воротиться сюда хотим? Чтобы забот помепьше да заработок побольше?.. Деньгу в другом месте зашибить можно. Мы сюда — не для дяди, а для сеНя: свою душу на место хотим поставить. Чтобы земля, которую Назар вот чистил, пе заросла. На заботы едем. А деньгу, даже ту, которая у нас есть, выложить на первых норах при­ летел. За деньгой да беззаботьем с вербованными поезжай. Вон у нас иа судах — не команды, а дворы проходные. Ягит- ся на судно мореман, отбудет рейс и заявляет: «Хватит моря! На хату под Конотопом заработал!»... Мы за то, что­ бы дети наши поморами остались, чтобы Дресву не оси­ ротили! — Да, старые люди пужпы. Кому иначе с ребятишками нянчиться? — поддержал Валентин. — А вот и неверно! — отказался от поддержки мужчина в кителе.— Не для нянченья — для воспитанья! Для сохра­ ненья духу поморского! Родина — эго не только земля, это и старики наши. Я вот, парни, думаю о чем. Плаваем мы. Иге удобства. А соскучишься за полгода — места ие находишь: тесным кажется судно и безлюдным. А ведь у всех у двухсот, что па судпе, и работа общая, н место жительства... И Крутая Дрегва никогда великой не бывала: как уйдет мужичье па путины — тоже не больше двухсот оставалось. И у этих двух­ сот общего еще меньше — лини, место жительства, кажется. Ап нет! И не вздумал ппкто никогда сказать, что скука его среди этих двухсот заела, что без поездки куда-то жить не­ вмоготу. А почему? Потому, что люди связаны десятками по­ колений, живших тут до нас... Чего общего между мной и Демидом? Ничего. А деревня знает, что много лет назад его предок не пожалел живота своего, чтобы спасти деда моей бабки. Вместе и погибли. А Назар — отца моего друг. А у Михайлова отца коса из рук вылетела —- бабку мою на пожне засек. А Валышна мать да моя всю жизнь лучшими подруга­ ми были. А Поклонный крест, что у Елизара под окошком, поставлен не только его погибшему брату, по и моему деду. И получается, что ие двести человек определяли жизнь дерев- пи, а добрая тысяча... Убери наших бабок, которых и так-то почти не осталось, и лопнет пуповина, с родной землей нас связывающая. Времена меж собой распадутся. И останется только то, на что пальцем можно показать. Бабки — не па- грузка, а первейшая необходимость! Иначе в деревне будет хуже, чем на пароходе. — ІС;>асино, а неверно! — возразил Саша-Каіштан.— U