Маслов, В. С. Еще живые... : повести, рассказы, очерки. - Москва: Совет. писатель, 1988. -347, [2] с.

8 Изба у Стивидорного немалая. Широченную дверь ее — в половину задней стены — впору воротами называть. А окно у избы крохотное, низенькое, в два бревна, и мутное. Светло в избе лишь там, где длинный стол в подоконник упирается, все остальное в полумраке; два топчана — один, слева от стола, под стать двери, пол-избы занимает, чтобы в мно­ голюдье поперек располагаться; другой, у правой стены, мог приютить одного, от великой тесноты — двух человек, притом они упирались бы головами в переднюю стенку, рядом с окном, а ногами -— в печку, полуразвалившуюся, черневшую у входа; и совсем уж в темноте — жердь под самой крышей, одежду сушить. Стоя коленками на топчане, лег Артюга грудью на стол, прильнул к распотрошенному журналу. Одни листки —• перед ним, другие, прочитанные,— на подоконнике. Счастливый попался журнал — про конец войны. Артюга вообще любил читать, настолько, что баб­ ка, отрывая его от книги, говорила не раз заботливо: «Не вырос бы ты пьяницей... Те же запои— пока до донышка не выпито, не оттянешь». А тут — не просто книга, тут — к победе дело идет! И рвется Артюга вперед вместе с солдатами! То взвизгивает радостно, то вскрикнет отчаянно. То вдруг уронит голову, прижмется к странице мок­ рым лицом, и пойди пойми, о чем он так безудержно, сотрясаясь всем телом, плачет — о солдате ли упав­ шем или о погибшем отце своем... Пять лет, целых пять лет было Артюге, когда ушел отец на войну. Но как-то так получилось, что Артюга совсем не помнил его. Много раз он упрекал себя за это и винил, да толку-то?! Не мог он предста­ вить себе отцовского живого лица — и все тут: вставали перед глазами лишь грубый рваный шрам через всю щеку да усы колючие... Прошлым летом вернулся в Дресву солдат-пу­ леметчик, единственный мало-мальски целый мужик на всю деревню. Малорослый, кривоногий и сутулый, с круглыми живыми глазами, сидя на низком — сетки вязать — табурете, поставил он Артюгу между 63