Маслов, В. С. Еще живые... : повести, рассказы, очерки. - Москва: Совет. писатель, 1988. -347, [2] с.

жизнь по ветру проживших стариков, хоть и зычный, но с хрипотцой. Так говорит, будто в горле — сушь: — Пиши, робя! Есть порох! Вскочил на ноги и — как не бывало минутной слабости! Кинул руки в стороны, ноги — на пятки, запел: Все фарватеры замяло На Мезени на реки!.. Штанины у старика в носки белые шерстяные заправлены. Калоши отлетели в стороны, а без обу­ ви — нету стуку! Выскочил старик в сени, сунул ноги в чьи-то башмаки, пристукнул каблуками и за­ был, видно, зачем ему башмаки,— направился из сеней не в комнаты, а на поветь, где по-прежнему гудели стены от расходившегося хоровода: Расплету я русы косы,— Рано, рано, рано косы русы.. — Дак записывать Назара восьмым? — опраши­ вает Валентин. — Староват. — Но других молодых этот старик побоевитей! — Упрыгал! А я спросить хотел: действительно ли у него — три ордена Славы?— Через порог мимо посторонившегося Евгения Степановича шагнул Са- ша-Капитан, старшина с катера, привезшего свадеб­ щиков. Следом за ним — большой и весь белый Степка Рохлый. Зовут его Рохлым, может, за веки, розо­ вые, как морошка недозрелая, а может, за тучность и рыхлость — кто знает... Рохлый да Рохлый... Степ­ ка уже записан на тральщик. Вошел, налил себе рюмку, выпил, закусил, за табуреткой сходил в пе­ реднюю комнату, сел. Сразу видно: деловой да основательный. За Рохлым — младший брат Тихона двухмет­ ровый Митька-Футшток. Прислонился к печке — локоть на лежанку. Через плечо — пиджак, поджа­ тый к груди подбородком. Надул губы, исподлобья глядит... Пьян-пьян, а пока про запись в колхоз ци гугу. — Успеется! — сказал он Рохлому, когда тот попытался ускорить дело. Из молодых Митька дольше всех сумел прожить 6* 163