Маслов, В. С. Еще живые... : повести, рассказы, очерки. - Москва: Совет. писатель, 1988. -347, [2] с.

жидкой лещади пролегли две далеко видимые па­ раллельные стежки. ...Ветерок, подошедший с приливом, не утих, как обычно, а еще более усилился. Облака над зубчатой лесной кромкой в глубине дресвянской поймы все более вытягивались и уносились к югу. И когда кар­ бас, перевалив наконец через устье, медленно поплыл вверх по течению, горизонт был уже ясен и утес, одинокий, гранитный, торчащий на правом берегу Дресвянки рядом с коренным берегом, тот самый, что дал когда-то имя и реке и деревне, уже играл своими влажными неровными гранями. На повети, срубленной в свое время так, чтобы не только с возом сена подняться в нее можно было, но чтобы потом и лошадь с санями развернуть,— на повети бушует хоровод. Немногочисленные муж­ ские голоса увиты женским многоголосьем, как звон­ кой золотой паутиной: Во-о-о лузях, во-о-о лузях, А х ты, во лузях, зеленых, во лузях... Вдруг отчаянно высокий голос пожилой женщины вырывается из этого хитросплетенья и бьется под самой крышей между стропил: Вы-ы-ыраста!.. Хоровод того и ждал. Словно не было размерен­ ного запева. Говорят во весь голос старые половицы. Надрывается ошалело гармошка: Вырастала трава шелковая!.. Ворота на взвоз — настежь! Занавески в проеме между поветью и сенями надулись парусом, оборвали удерживавшие снизу ленточки, трепещутся над поветью, то взлетая квер­ ху, то опускаясь на головы разгоряченных пляской людей. Уж я той травой выкормлю коня... Большой дом вздрагивает, гудит, словно и ему хочется пуститься в пляс, да вот не может — засто­ ялся, застарел за долгие годы, что прошли со времени последней свадьбы, прошумевшей в его стенах. 150