Мартова, О. А. Ледяной кубик или Прощание с Севером : роман / Ольга Мартова [Изд. 2-е]. – Москва: Ирис групп, 2014. – 418 с.

аксессуарах: сумочки-кисы, порт-букеты, патронташи, удочки, вещмешки и эгрет- фонтаны. Он создал вицмундир для губернаторов Полунощной Самояди: сыромятный сюртук, переливчатые ботфорты акульей кожи, серебряный шлем в виде головы Сокола-Иаука, божества счастья, и над ним - плюмаж из инфернальных туманностей Млечного Пути. Чиновникам трех низших каст полагались ватники а-ля Гулаг, штаны чертовой кожи, дефицитные пыжиковые шапки с кривыми оленьими рожками и народные резиновые сапоги с портянками. Одаренных детей-сирот из Медвежьих образцовых детоприемников можно было издалека узнавать по пришитыми к лопаткам крылышками воробышков. Он сшил новые шубки лесным зверям и птицам. В эксклюзивных платьицах и кафтанчиках нежились: райские сирины, ловкие мухоловки, вороватые козодои, языкастые завирушки, стервозные стервятники, вещие гамаюны, партизанские трясогуски, мужиковатые сорокопуты, пламенные буревестники, упертые дятлы, бравые орлы, темные неясыти, дворовые корольки, тупые тупики, седые л у н и . То ли Стаканов учился у природы, то ли она у него, уже нельзя было разобрать. Он одел саму Смерть, Уховертку Аспидовну Сороконогову, в камуфляжный комбинезончик ящерки с тремя сменными хвостами и гигиенические перчатки с присосками. Надэй после пятнадцати лет всего этого дурдома, постарела, раздалась и ничем уж не напоминала олененка, мало того, провинциальные ножки ее почему-то еще покривели. Но она продолжала носить те двусмысленные ивовые и стрекозиные наряды, в которых Таня только и мог представить себе любовь, а потому он не видел никаких изменений, по умолчанию. Для истинного кутюрье размер не имеет значения, любая бегемотиха или каракатица годится и даже предпочитается - тем он больше гений. Надя вечно оставалась для него избранной моделью, куколкой Бога, в невестинской накидке, отороченной лирическими метелками мятлика, и в этом смысле он, конечно, обладал рецептом бессмертия. Но детей у них все еще не было, что, в ином дискурсе, бессмертия Титания Игоревича лишало. Впрочем, ей богу, зачем дети Богу. В рамках ежегодного государственного коммутативно-прогрессорного реалити-шоу «Сонгел-гэйм», вошедшего в шорт-лист несгораемых госбюджетных мероприятий, Стаканов одел и обул стахановскими (стакановскими) методами двенадцать саамских богов, семь стихий, тридцать три нечистых существа, семнадцать ветров, тридцать три камня, восемь рек, сто озер, одиннадцать звериных родов царства Навьт, три горных массива и сорок восемь так называемых сонгелов - лицевые скальпы которых, испещренные тату, составили оригинал «Сонгельского эпоса». Две Таниных жестоковыйных швеи, Даша Колдунова и Вера Страхолюдова в Белом Чуме Любви (так называлось его ателье-бутик в Дырдыгирке) строчили день и ночь, чтобы поспеть к презентации. В том, что одежда делает человека, Таня Стаканов не сомневался никогда. На то он и был гением - в голову ему не приходило сомневаться. Любимой женщиной для него была та, что представала в одеждах любимой женщины, царем - тот, кто носил облачения царя, Богом - тот, кто одевался, как Бог. Он задал себе честно вопрос, кто в Полуночной Самояди достоин быть Богом, и понял, что кроме собственной кандидатуры, вариантов нет. Он пошил себе приличный к случаю туалет Бога. Нет, не вытертый шушун старого 197