Мартова, О. А. Ледяной кубик или Прощание с Севером : роман / Ольга Мартова [Изд. 2-е]. – Москва: Ирис групп, 2014. – 418 с.

Невозможно было, граждане, их ни на что подцепить. Кому, как не начальнику тайной полиции знать, что бог богов тратит время (ох, немного его у нас осталось до апокалипсиса!) без толку. Все его цацки из Каталога годятся только для призов в воскресном телешоу «Болото чудес» (ведущим которого Юммель был последние сто лет). Главный приз тому, кто из букв д, е, р, ь, м, о - составит слово ЩАСТЕ. Кстати, на последнем эфире один смертный Кай решил-таки эту загадку. Сподобился. Дерьмо - это ведь, согласно Фрейду, деньги. Дерьмо - деньги, и щасте - деньги. Значит, щасте - дерьмо. Наконец, и до самоедов дошло. . И Юммель, нервно курящий в углу и шуршащий страницами Каталога, вдруг вспомнил. Было такое на свете! Странная какая-то и старая очень история, в те еще времена случившаяся, когда он не был бессмертным богом и Юммелем. Что-то там о поисках бессмертия. О смысле жизни, сути любви и конечных целях мироздания. Кем же он тогда был? Тут Юммель почуял какое-то дуновение у виска, и тотчас когтистая лапа легла на его правое плечо. Он вздрогнул, обернулся. Во всех зеркалах тайного шкафа, в тоннеле, уходящем в никуда, отражался крапчатый аллергик Росомаха, почетный семичлен и заслуженный шестикрыл, повелитель всея скотины, любострастник хвостатый, щекотливый пакостник. - Дозвольте полюбопытствовать напоследок, Юммель Юммелевич. Перед увольнением по собственному желанию, так сказать. Ну, по сокращению штатов, ладно. Ну, по служебному несоответствию, о-кеюшки. Тут у вас есть шкатулочка с Иваном Папаниным. Мне бы хоть взглянуть на предшественника и на его наганчик именной, партийный. С лишним винтиком одним, на который вы его и изловили, как на блесну, хе-хе-хе. Мне и то цимес. А лучше бы из него пальнуть, из наганчика-то. Нам всем Папанин - папаня. Все равно как скрипачу на скрипочке Страдивари сыграть, хе-хе-хе . Юммель усмехнулся и достал с особой полочки, протянул пакостнику одну из шкатулок, самую маленькую, размером с табакерку, сработанную из честного вечного полярного льда. Росомаха бережно принял ее на ладонь. Тяжко вздохнул. И размахнувшись из-за плеча, со всей дико-лесной росомашьей отвагой, саданул товарища Юммелевича ледяным кубиком по седому оленьему виску. Дверь начальникова кабинета отворилась. И угрюмая какая-то Рысь, с павшими уныло всеми восемью своими грудками под гламурным пиджаком, ввезла в приемную на тундровой кережке, лодке-санях небесного самодержца Полунощной Самояди. Сильно обшарпанного, молью траченного оленя, с безумным человеческим лицом, со свисающим изо рта вывихнутым, набок свернутым языком в фиолетовых географических пятнах. Шесть песцов с костяными алебардами в лапах, секьюрити шестого неба, ввалившись из коридора, дружно взлаяли, приветствуя владыку мира. 183