Мартова, О. А. Ледяной кубик или Прощание с Севером : роман / Ольга Мартова [Изд. 2-е]. – Москва: Ирис групп, 2014. – 418 с.

- Подай, принеси, пошел вон! И чтоб больше мне никаких античных трагедий! Но рогатые, уходя, украдкой всхлипывали и слизывали слезы с замшевых морд шершавыми языками. А, может, в Лондон? Сожрать ее, к чертям болотным, эту повестку - и ничего я, граждане, не получал, никаких- таких ваших предписаний не читал. Едим мы мыло. Блюем, но едим. Стошнило чтоб казенной бумагой. И пронесло. . Н е пронесет. Запор крепкий. Вход в пещеру № 31 на плато Расвумчорр, завешанный тяжелыми шкурами, охраняли два каменно застывшие волка с вороньими головами и с костяными копьями наперевес. Самоед Лопинцев, войдя, огляделся. В центре за столом, покрытым красным сукном сидел страшномордый председатель суда, начальник департамента Фиолетово-Серебристого Блеска, почетный шестичлен и заслуженный семихвост, Росомаха. Облачен он был в лиловую судейскую мантию (фантазия Тани Стаканова по мотивам «Великого инквизитора» писателя Д.), в передней правой лапе зажат аметистовый молоток. А Лопинцев на суд оделся с уместной скромностью, в ватник а ля ГУЛАГ, штаны из чертовой кожи и матросскую бескозырку с ленточками и надписью «Варяг-Аврора». На смарт-лавках, составленных рядами, разместилась публика - песцы, роскошно-голубые и рыси бешено-крапчатые, волки с огненными пастями и совы с глазами, полными равнодушного горя, рябые дерябы, сизые свиязи и чернявые чернети, белый медведище, грубо вырубленный из соляной глыбы и отчаянно вьющийся, дорого просящий за себя горностай - словом, все звериное царство Самояди. И все это глазело, клацая зубами, выпуская когти, облизываясь длинными языками, на вошедшего. Как это в Сонгельском эпосе сказано? И придет к тебе Парка в оленьей парке. И возвестит тебе, нечестивому участь твою. Заедят, граждане, как есть, заедят с потрохами. Сперва последнюю шкуру сымут, а потом суп из тебя сварят. Откуда-то взявшийся юный пыжик пододвинул деревянный грубо сколоченный табурет. Иваныч сел. Председатель Росомаха ударил молотком по столу. - Слушается дело «Планета Земля, Юниверс и Совесть Человечества против Самоеда Иваныча Лопинцева». Подсудимый, встаньте. Лопинцев поднялся, чувствуя, как в нем закипает злоба. - Ваше имя, фамилия и отчество. - Самоед. Просто Самоед. Можно, Самоед Иванович. - Лопинцев! - выкрикнула со своего места бойкая ящерка - фамилию, внесенную в метрики царским писцом при недавно прошедшей переписи населения (по этой переписи треть жителей Дырдыгирки получило фамилию Лопинцевы, треть - Колдуновы, треть - Страхолюдовы). - Ну, Лопинцев. А не Колдунов и не Страхолюдов, заметьте. 140