Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

щимся водить «куклу», дергая ее за известные ему, по праву близкого зна комца, ниточки ( Тема Маскарада). Именно при его горячем участии Глинка получил несомненные доказа тельства неверности жены своей Марьи Ивановны, разъехался с ней и начал дело о разводе. Тогда-то, в горькое для себя время, он и увлекся некрасивой, но милой Екатериной Ермоласвной Керн. Чудное мгновение прошло; боль ше композитор уж не грезил о семейной идиллии, живя музыкой и испове дуясь убежденным холостяком. Хозяйство его вела сестра, «поручица Шес такова», как иногда он называл ее в шутку (но мужнину чину). А звали сестру (магия имен) Людмила. Эхо-магнит. Пой п восторге, русский хор, Вышла ноиая новинка, Веселись, Россия! Глинка Уж не Глинка, а фарфор. - писал Александр Сергеевич после премьеры «Руслана и Людмилы». Метафора занятная - обожженный искусством юноша-музыкант превратился из первозданной глины в артефакт (фарфоровую, к примеру, вазочку, стату- эточку, обманчиво хрупкую), который переживет века (эффект Трапеции). (Речь идет о жителях и частых гостях фансиоиа): Романсы Глинки на стихи Баратынского и Пушкина звучали в исполнении вечной любви Тургенева Полины Виардо в «Фонтанном доме» Шереметевых. «Песню жаворонка» Глинки («Между небом и землей...») пела Александра Панаева, «лучезарная Сандра» любимая певица Чайковского и Достоевского на концертах во дворце Белоселъских-Белозерских. Певицу эту (ученицу Виардо) хочется назвать Жаворонком фэнсиона. Восточный танец на музыку Глинки в хореографии Фокина, в костюме но эскизу Бакста с большим успехом исполняла в Петербурге и в Европе Анна Павлова. Еще один отклик пушкинского эха (притяжение магнита, меняющего судьбу): Напротив Глинки на Владимирском жил Александр Васильевич Никитенко, гроз ный цензор российской литературы и автор прслюбопытнейших записок, И он, один из многих, влюбился в царицу здешних мест - Анну Керн. Отличил ее не в последнюю очередь потому, что вокруг нее сиял ореол избранницы знаменитого поэта. Анна Петров на притязания поклонника не то, чтобы отвергла, но дала ему, видимо, понять, что, не смотря на их отношения, сердце ее отдано другому. Может быть, досаду на поэта, любви Керн добившегося вполне, вымещал потом Никитенко, марая жирным цензорским каран дашом пушкинские рукописи, требуя изменить или выкинуть ту или другую строку, что Александра Сергеевича, конечно, бесило. Жутковатый вырисовался персонаж - эпи гон любви, гонитель поэзии. Но цензор далеко не был чудовищем - просто сравнение с Пушкиным мало кто выдерживает. Дальнее эхо, идущее из уст Пушкина (в конце уже передразнивающее само себя), настигло I липку уже после смерти Александра Сергеевича. Как известно, именно он подсказал Гоголю сюжет «Ревизора». А спустя два года после премьеры комедии и роли Хлестакова оказался композитор. Михаил 90