Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

откуда, в предчувствии татарского нашествия (конца света) была взята князем Андреем Боголюбским и привезена во Владимир, давший образу его название. Богоматери Владимирской молились русские в дни Тамерлана, Наполеона, Гитлера (Фэнсион-Алеф). Сейчас первоначальный образ, разо шедшийся по России в тысячах списков, хранится в Третьяковской галерее. В Петербург точная копия иконы Богородицы Владимирской была присла на по велению царицы Елизаветы. Заступница Всея Земли Русской остава лась в алтаре вплоть до насильственного изъятия ее большевиками. Четырехъярусная колокольня стартовая площадка ангелов; сад рай ская поляна фэнсиона; две часовни - сторожа двойственных по природе Бе сов; золоченый иконостас вся история мира от сотворения до конца: сама архитектоника храма (Трезини, Растрелли) вполне мистична. Прихожанами этой церкви были родные Александра Сергеевича - его отец Сергей Львович, мать Надежда Осиповна, сестра Ольга Сергеевна, жив шие в Свечном переулке, а вместе с ними и Анна Петровна Керн, несколько недель гостившая в семье Пушкиных. Возможно, и сам поэт наведывался сюда по особым случаям: двух очень близких ему людей - няню Арину Ро дионовну и друга Антона Дельвига отпевали здесь. Николай Андреевич Римский-Корсаков, живший по соседству с Влади мирской звонницей, не случайно, быть может, создал здесь одну из самых мистических своих опер «Сказание о невидимом граде Китеже» храм с колокольней, по весне «затонувший» в питерском тумане, в море облаков, стал астральным образом, магнитом, притянувшим музыку. Припадал к этому алтарю, незадолго до своего самоубийства, страдаю щий неизлечимой душевной болезнью Всеволод Гаршин. В его наследии есть поразительный рассказ «Ночь», о человеке, который, уверившись в никчем ности своего существования, решается наложить на себя руки (герой опасно близок к авторскому «я»), ІІо: «Волны звука ворвались в открытое окно и дошли до Алексея Петровича. Они говорили чужим ему языком, но говори ли что-то большое, важное и торжественное. Удар раздавался за ударом и, когда колокол прозвучал в последний раз и звук, дрожа, разошелся в про странстве, Алексей Петрович точно потерял что-то. Колокол сделал свое дело, он напомнил запутавшемуся человеку, что есть еще что-то, кроме своего соб ственного узкого мирка, который его измучил и довел до самоубийства». Быть может, голосом, отсрочившим в тот раз гибель писателя, был благовест Владимирской, самой близкой к его дому колокольни. Однажды в трактире «Давыдка» на Владимирской площади Александр Иванович Куприн встретил подозрительного субъекта с азиатскими чертами лица - штабс-капитана Рыбникова, которого принял за японского шпиона (год Цусимы). Решив проверить, что за человек этот его знакомец, Куприн повел Рыбникова во Владимирский храм, с хитрым замыслом - поглядеть, умеет ли япошка креститься но-православному. Тот осенил себя крестным знамением, как положено у русских, справа налево, но и в этом Александр Иванович углядел лишь бесовскую хитрость азиата. 85