Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

ней ступеньке лестницы и тихо что-то напевала. У посетителей мистической тусовки (узкий круг, элита, все знакомы со всеми) создавалось даже ощуще ние, что девушка никогда не покидала Ротонды как она приходила сюда, когда уходила, никто не видел. А однажды куколкой бабочки повисла под куполом. Здесь праздновали Хэллоуин и Вальпургиеву ночь, жгли свечи змеиного сала, вглядывались в хрустальные сферы, толковали эфемериды, пронзали иголками сердца восковых статуэток (а кое-кто может припомнить нечто и похуже). На одной из площадок спиральной лестницы некогда находилась дверь, потом се замуровали, но вдруг, пришлый субъект, никому не известный «юно ша бледный со взором горящим», обнаружил скрытую дверцу подслоем кир пичей и древней штукатурки (я ведь вам обещала в предисловии!). Нечто приоткрылось ему за чернотой проема. Передаю слово Науму Синдаловско- му, записавшему «показания очевидцев»: «Юноша на глазах у изумленных свидетелей сделал шаг к стене и неожиданно растворился в ней. Отсутство- ват таинственный пришелец недолго, не более пятнадцати минут. Но когда он вышел, все остолбенели: перед ними стоял семидесятилетний старик. А штукатурка на месте бывшей двери вновь приняла свой обычный вид, будто ничего не произошло». Выйдешь из дому, через дорогу набережная, запах резеды и мокрой собаки. Обопрешься о гранитный парапет: уходят в подводный мир, в нику да, стертые ступени, и темная, с гулом бьется о сваи вода. Раздвоение реальности Святость и нечисть, тонкое их переплетение - подоплека Фонтанки (под гранитными плитами набережной, под галечной подушкой, под лиственнич ными сваями и остовами строителей) - полосатая подкладка всех ее историй. Могилы петровских времен, оплаканные выпью; неотпетые покойники блуждающие огоньки на болоте, сбивавшие путника с панталыку; голые хохочущие кикиморы, на бесстыдство которых местные обыватели подава ли письменные рапорты властям...Камыши, лютики, куга. Чья-то бродячая душа, куликом вспорхнувшая из-под ракитова куста... Некий студент за Аничковым мостом отрыл себе череп для ученых занятий после чего по всему телу, от пят до макушки, пошел синими пятнами. Безымянный ерик и бедный Йорик: срифмовались. Братия Троицко-Сергиевского монастыря устроила себе в самом гнезде нечисти подворье (гостиницу, общежитие для монахов), дабы «разогнать призороков», приструнить обнаглевшую нечисть. Живо представляется эта полунищая братия, кадящая ладаном над изумрудными топями блат. И, в согласии с темой, два попа: один ма ленький пузатенький русский батюшка, крестным знамением осеняющий 37