Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

9. Андрей Белый, выйдя из лекционного зала Вольфиллы, машинально принимает у швейцара в гардеробе цилиндр и трость и в рассеянности бре дет по темноватому вестибюлю. Прямо на него, не разбирая дороги, движет ся фигура. Нечто бледное, расплывчатое в очертаниях, но целеустремленное. Белый прибавляет нтагу и встречный тоже спешит. Белый отшатывается в сторону, и тот - тоже. Трости их скрещиваются со стуком. «Ах, какой непри ятный!» - восклицает Белый, с негодованием лорнируя своего двойника в зеркале. Тот, скользнув мимо его плеча, выходит из стекла, а Белый, зажму рившись, шагает в Зазеркалье. 10. Вацлав Нижинский в костюме и в гриме Голубой Птицы, запыхав шись после только что исполненных на бис сложных пируэтов, вбегает в гримерную. Гром аплодисментов и истеричные крики ликования несутся ему вслед. Он закрывает дверь, сразу обрезав шум. Глядя в тусклое трюмо, пере крестился пуховкой. Смахнул, блеснув бахромчатым оперением предплечья, капли трудового пота со лба. Из кресла поднимается рослый, вальяжный, по хожий на Не гра I Дягилев, ступает тяжело навстречу. Властную (император скую!) длань кладет на крыло юноши. 11. Всеволод Гаршин, выйдя поутру на лестницу из своей квартиры в третьем этаже, склоняясь над перилами, смотрит в пролет. Внизу чуть све тится полураскрытая створка чугунной печки, рядом на полу лежит охапка мерзлых поленьев, недавно принесенная истопником. Знакомая бессмыс ленная, беспричинная! нравственная тошнота, «муть», как называет ее Гар шин, теснит его грудь, подступает к горлу, он морщится. Бессознательно спускается на второй этаж и, застыв над обыденной житейской бездной, вновь вглядывается в нее. Внезапно, перегнувшись через перила, с силой толкает себя вниз. «Господи, прости!» Удар. Лоб рассечен о дверку печки. Он еще жив и видит в тускнеющем зените, как на площадку третьего этажа выбегает из дверей квартиры его жена, слышит ее крик и стук ее каблуков по ступеням. 12. Аня Энгелыардт, совсем дитя - и пятнадцати не дашь! - в своем матросском костюмчике и белых гольфах обнимает за плечи, судорожно целует в губы, в гладко выбритые щеки мужа, Николая Гумилева. Он, как обычно, куда-то спешит, уже уходит, но покорно пережидает ее ласку. Она льнет к уходящему, вся вжимается в него, при этом твердый уголок ворот ничка его крахмальной сорочки больно давит ей в висок. Она шепчет ему на ухо, что ждет ребенка. 1умилев вскидываеі брови, улыбается самодовольно: «Надеюсь, это будет девочка. Девочка-Леночка, моя мечта». Ане же почему- то становится «ужасно грустно», и она плачет навзрыд, прижавшись к плечу поэта.