Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

Чехов, Куприн, Бунин, Шаляпин, Дальский, Перцов, Бакст, Бенуа, Мясо едов, Сологуб, Гиппиус, Мережковский, Волынский, Минский, Блок, Белый, Успенский, Скиталец, Грин, Качалов, Юрьев, Немирович-Данченко, Мейер хольд ... Короли и королевы нищего Пале, струны мистического Рояля... 175 меблированных комнат с одинаковыми штофными обоями, венскими стуль ями, бархатными скатертями на круглых столах и кроватями в романтиче ских альковах, предназначенных не только для сна, но и для историй, кото рые так и назывались «альковными». Много чего понасмотрелись эти стены в пятнах неизвестного происхождения, эти драпри с клопиными гнездами в глубоких складках. Чертог сиял. Откупоривались бутылки. Пахло канифо лью, скипидаром и парижскими духами. На фантасмагорических «семина рах наизнанку» истина торжественно умирала, дабы йотом воскреснуть во славе. Фонтанировали новые течения в искусстве, слетали с небес религиоз ные откровения, провозглашались манифесты нового века, любовь искала жертв. Формула любви Пушкинской улицы не выведена. Мария Давыдова с гранато вым браслетом, Антонина Милюкова с похоронным венком, Варвара Руднева со своей отрезанной седой косой, Соня Шемардина с охапкой звезд, Зинаида Гиппиус с дневником... Пелагея Стрепетова во вдовьей шали, Марья Савина в легчайших волансъе, Ида Рубинштейн с рубиновым перстнем па пальце ноги, Мура Закревская с хвостом кометы, Лиля Брик в платье, лично для нее созданном Диором... Обнявшиеся, как сестры, в лодке Харона, переплы вающей Фонтанку. Если что-то объединяет их - то только страдание. Поединок История любви. Александр Иванович Куприн называл Пале-Рояль «приютом заблудших душ», такой душой казался и он сам в дни, предшествовавшие его первой женитьбе. С детства издерганный (угнетала тяжелого характера мать, и он не мог простить тех унижений). Надорванный муштрой и бестолочью воен ного училища, дикими нравами провинциального полка, уставший от вечно го безденежья и неубывающей враждебности окружающего мира. Он уже успел, впрочем, опубликовать «Олесю» и «Молоха» заявка серьезнейшая, замеченная русским читателем. Познакомил его с девицей Марией Давыдовой тоже в то время житель «приюта заблудших», избывавший свой «сезон NN» Иван Бунин. Маша была приемной и любимой дочерью известной литера турной деятельницы Давыдовой, издательницы журнала «Мир божий». Вначале Куприн с Марьей Карловной не слишком понравились друг другу, он аттестовал ее «чопорной петербургской барышней» она его «неуклю жим и простоватым букой». Но очень скоро любовь высветила каждого из них по-иному, они стали друг для друга особыми, ни на кого не похожими существами... 262