Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

рукавом армяка и увели на ночлег в свой подвал. Там Некрасов «не имея чернил, соскоблил с сапог ваксу и написал ею на оберточной бумаге очерк о помещике и его жене» и отнес в ближайшую редакцию какой-то газетенки. Очерк в редакции приняли, заплатили аванс в счет гонорара, что временно спасло от голодной смерти. Питаясь чуть не жестию, Я часто ощущал Такую иидижестию, Что умереть желал. А тут ходьба далекая (Я по ночам зубрил), Каморка одинокая - Я в ней курил, курил... Сезон NN Этап, переживаемый едва ли каждым молодым талантом, - Начала, Но визны, Неизвестности, Неблагополучия, Невезения, Надежды я в этом пове ствовании предлагаю именовать «Сезоном NNs> - эн в энной степени. (Фев раль жизни? Месяц этот ненадежен, переменчив, жесток, но его надо пере терпеть, «переплакать», лишь после него начнется март.) NN - это и маска тайной возлюбленной, которой посвящают стихотворение, и условное назва ние вечного провинциального города русской литературы, в котором такого- то числа такого-то месяца 18... года начинают происходить любопытнейшие события... И псевдоним Бога - Наисовсрпісннейшего и Непостижимого. А также - инициалы Николая Некрасова, в нашем фэнсионе Нахлебавшего ся Нужды, а после Нашедшего Насущное. Это часы Нескончаемой Ночи, которую надо перетерпеть, дождавшись рассвета. Некая Неопределенность, и в то же время, Нечто Ноуменальное. Сперва Некрасов обитал в Свечном переулке, потом в Чернышевом, по том в Щербаковой (эти свистящие, шипящие: С, Ч, Щ - шикали на него и освистывали) - в полуподвалах, чуланах и закутах. Обежав их все по кругу (18 или 20 адресов), отовсюду изгоняемый, как крыса, он вновь обосновался на Разъезжей. «Ат даетца внаймы угал, а цене спрасивши у фатерной хозяй ки, войдя навадвор во вторы вороты, впадвали...» Пол комнаты дрожал и гнул ся под ногами; щели огромные; концы некоторых досок совсем перегнили, так что, когда ступишь на один конец доски, другой поднимается. Не в этом ли «вподвальном» мире разыгралась трагедия, столь проникновенно рассказан ная Николаем Алексеевичем в стихотворении «Еду ли ночью»? Оно в конк ретных деталях (как свойственно именно этому поэту) автобиографично. Помнишь ли день, как больной и голодный Я унывал, выбивался из сил? В комнате наптей пустой и холодной Пар от дыханья волнами ходил. 23