Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

долю Ивана, взяли на себя «двойник» с вещей картины и несчастный Всево лод (искупительная жертва). А Мясоедов-младший сделался «несгораемым ящиком» даров фортуны. Иллюзионистка (Клеопатра) Набережная Фонтанки, 52. В этом сюжете продолжающем, все основные темы нашего фэнсиона - Двойничество ; Эхо-магнит; Карнавал;«Сезон \ rN>>;эффект Трапеции. Так же судьба одного из ксеноидов повествования тайного советника Гедеон- това решилась здесь. В Трапеции прошли детские годы Марии Игнатьевны (Муры) Закреи- ской, по первому мужу Бенкендорф, по второму - Будберг. Благородная девица, дочь аристократа, институтка (училась в Екатерининском, на Фон танке), она скоро, еще в юности, выпросталась из кокона светского воспита ния. Вступила в связь сперва с британским разведчиком, потом с британ ской разведкой; сумела стать секретарем, любовницей и фатумом Максима Горького. Женщина той же планиды, под которой родились Джакомо Каза нова и граф Сен-Жермен - «саламандры судьбы», «василиски счастья». Хорошо знавшая ее Нина Берберова свидетельствовала, что на людях баронесса грациозно склонялась перед «Буревестником революции», элеган тно покорялась его воле, но ежевечерне тет-а-тет устраивала ему разносы, от которых тот порою даже плакал. Только представьте себе - получивший воспитательную трепку от строгой дамы и рыдающий Горький. Сильна была Марья Игнатьевна. Закревской-Бенкендорф (вторая фамилия у нее общая с глубоко двойственным шефом жандармов пушкинского времени, что тоже символично) посвящено, может быть, лучшее произведение Алексея Макси мовича - 4-томный роман «Жизнь Клима Самгина». Впоследствии Клеопатра рассталась с пролетарским писателем, отбывшим с Сорренто на красную ро дину. Но она ездила в СССР , с дозволения органов, разумеется, а может и по их распоряжению, перед самой смертью «Буревестника» встреча лась с ним наедине - непосредственно после этого визита он и скончался (яд? эмоции?). «...Свою любовь я продаю... Кто купит - ценою смерти ночь мою?» После похорон Горького фантасмагорическая секретарша (получив, ви димо, новое задание от НКВД) стала компаньонкой, делопроизводителем и дамой сердца для отца фантастики Герберта Уэльса. А напоследок еще высту пила на авансцену как подруга Уэльсова сына... Сильна! Эхо-магнит. Лабиринт судеб с Минотавром-роком внутри. Паутина литературы туда попались прелестные махаоны («мертвая голова»). Искусная вышивка «био графических нитей» по канве - прилежные Фэнсиетты долго старались, под бирая узор.... Нина Берберова, встречавшаяся с Марией Игнатьевной в Сорренто, на вилле Горького, написала о ней книгу, придумав еще одну имаджину - 235