Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

Любовь жила за высокими горами, за зубчатыми елями, в своем сказоч ном Боблове как царевна в терему. А он, юношей, скакал верхом на коне, на свидания к той, кого в стихах своих увенчал короной. Это уже в юности. Но гораздо раньше, с самого младенчества, Царевич и Царевна были их про звища. Мать Любы, встречаясь на прогулке с Сашиной матерью, осведомля лась: «Наша царевна, слава Богу, здорова - а что ваш царевич?». На даче в Боблове трехлетний Саша преподнес трехлетней Любе Менде леевой букет собранных им ночных фиалок (впоследствии давших тему и название поэме). Когда же они стали женихом и невестой, проницательный Андрей Белый (самый заклятый друг, самый нежный их враг) произнес те же слова: «Царе вич с царевной! Оба веселые, изящные, нарядные, распространяющие запах духов...» Пушкинская, 5. История любви. Из письма Блока: «Ничего не знаю. Я думаю о вас давно. Я давно кружу около вашего дома. Теперь второй час ночи... сейчас я хотел идти к Вам и сказать Вам: сегодня все, что осталось от моей молодости - Ваше. И НЕ ИДУ. Но услышьте, услышьте меня - сейчас. Ал. Блок». Снежный ветер, твое дыханье Опьяненные губы мои... Валентина, звезда, мечтанье! Как ноют твои соловьи... Черновик письма Валентины Щеголевой к Блоку: «Ты отражен в моем сердце так, как оно тебя приняло, и таким оно тебе молится, и в те короткие, но полные нездешней радости и восторга минуты, каким оно тебя узнало, сохранит тебя навеки». «Полные нездешней радости минуты» знак любви, ее родовая примета. И псевдоним поэзии. Отношения Александра Александровича и его прекрасной дамы Любо ви Дмитриевны всегда воспринимались обоими, как мистерия, и был теперь Канун в этой мистерии: жена Блока ждала ребенка от другого. За три месяца до рождения мальчика на новогоднем вечере у Сологубов Блок, быть может, слишком много веселился и дурачился. Там он встретил ту, что еще весной его поманила сквозь все туманы, звезду-мечтанье. В апреле они ездили на Нев ское взморье, на острова (самые блоковские места, фэнсион «Незнакомка»). «Зачем я ему? Он так жадно и страстно целовал меня, будто голодный, Я боролась, я сердилась, возмущалась и смеялась, в конце концов. Что спросить с этого умного и очаровательного человека. Только бы мне не влюбиться...» И она переживала Канун - арестованный «за политику» муж ее заклю чен был в петербургскую тюрьму «Кресты». 161