Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

влечет тебя свободный ум», не склоняясь перед сильными мира. Это право надо считать наследственным, передающимся от поколения к поколению. И ныне властям придержащим не вредно иметь в виду, что свобода поэта в России выкуплена, что за нее заплачено - те символические «две с поло виной тысячи серебром » никуда не пропали, взвешенные на весах, сочтен ные на счетах в небесной канцелярии... Братство отечественных талантов Не только сквозная тема фэнсиона, но более того его тело. Неписаный закон русской литературы. Хемницер, Львов и Капнист наставляют в тонкостях стихотворной тех ники Державина. Жуковский, Брюллов и другие из их кружка вызволяют с крепостной каторги Шевченко. Тот же Жуковский, пользуясь своим влия нием при дворе, без конца выгораживает вольнодумца-Пушкина, спасает его от монаршего гнева. Пушкин протягивает руку Баратынскому, дарит сюже ты «Ревизора» и «Мертвых душ» Гоголю, по его «Руслану» пишет оперу Глинка. Панаевы вытаскивают из нищеты Некрасова, приводят его в «Со временник». Некрасов публикует в журнале первые рассказы и повести Льва Толстого, убеждает молодого графа в истинном его первенстве на россий ском литературном Олимпе. Он же, вместе с Белинским, открывает Досто евского. К ним его «Бедные люди» попадают через писателя Григоровича, приятеля Ф. М. Опять-таки Григорович (уже на закате жизни) заклинает молодого Антошу Чехонте относиться к своему дару серьезно, не растрачи ваться на пустяки, и Чехонте становится Чеховым. Традиция переходит в Серебряный век. Гиппиус и Мережковский вводят в литературу безвестного школьного учителя Тетерникова, придумывают ему псев доним Сологуб (это происходило тут же, по соседству в Пале-Рояле на Пушкинской). Сологуб, в свою очередь, изо всех сил ворожит славе Игоря Се верянина, рекомендует в журналы первые стихи Есенина (литературный салон на Разъезжей). Чулков ободряет уважительным отзывом робеющую юную Ах матову (Витебский вокзал, в непосредственной близости к Трапеции). Маков ский устраивает литературный дебют Мандельштама. Гумилев, великий от крыватель талантов (студия «Звучащая раковина», Невский, 68; журнал «Апол лон», Разъезжая, 8), восторгается первой книгой Мандельштама, вводит его в избранный круг. Даже много лет спустя, уже «в черном бархате советской ночи», Осип Эмильевич аттестовался не без гордости: «Меня признал Гуми лев», утверждая тем самым законность своего присутствия в литературе. Сад поэзии Осип Мандельштам Георгий Иванов описал в «Петербургских зимах» пороховой антураж манделыитамовской семьи: «Мрачная квартира... Обеды в грозном молча нии, разговоры вполголоса, страх звонка, страх телефона, тень судебного 175