Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010. – 293, [2] с. : карта.

как историческую правду. Кстати, режиссер культовой картины «Октябрь (десять дней, которые потрясли мир)» Сергей Михайлович Эйзенштейн так­ же в Траиеции отметился. В 1915 году он прожил несколько месяцев на Ивановской, 6, в квартире своего приятеля II. К. Шмулевича (в будущем автора знаменитого учебника по тригонометрии.) Тангенсы революции? Ко­ синусы искусства? Высшая (над волей человека, кривдой и правдой) мате­ матика судьбы? ...Словно и зеркало страшной ночи, И беснуется, и не хочет Узпапать себя человек. Л но набережной легендарной Приближался не календарный - Настоящий Двадцатый Век. Имаджины В фэнсионе Трапеция мы становимся свидетелями возникновения пре­ лестных, никем пока не описанных феноменов, образующихся путем «при- растания маски к лицу» человека искусства. Это происходит со знаковыми личностями разных эпох - теми, кому удалось неплохо «выдумать самих себя», утвердить свой новый образ и заставить время считаться с ним. Тако­ вые феномены я предлагаю называть имаджинами (от лаг. Image образ). Это, прежде всего, вечные тени нашего фэнсиона (имаджины первой сте­ пени): Царевич (Александр Блок), Конквистадор (Николай Гумилев), Акума (Анна Ахматова), Лебедь (Анна Павлова), Вольга (Федор Шаляпин). Из і остей фэнсиона нельзя не упомянуть Сильфиду Марию Тальони. Также имаджинами (второй степени) являются Пьеро (молодой Алек­ сандр Вертинский), Арлекин (юный Вацлав Нижинский), Петрушка (опять- таки Вацлав Нижинский, но в другие годы), Дапертутто (молодой Всеволод Мейерхольд), Коломбина (Ольга Судейкина 10-х годов), Желтая Кофта (фу­ турист Маяковский), Антоша Чемчнте (Чехов периода юмористических рас­ сказов) и, конечно, Черубина де Габриак (Елизавета Дмитриева). У звезды Серебряного века Зинаиды Гиппиус было несколько имаджип, как небесные - Декадентская мадонна, так и инфернальные - Рыжая дьяволица, Оса в чело­ веческий рост и даже - Сатанесса. Порой имаджины значат нечто большее, чем в них вкладывают. Шиншиллой (по знаменитой седой пряди) называли приятели Сергея Дягилева. Подразумевалось ли, что шиншилла - хитрый и хищныи зверек? Имаджиной второй степени следует считать и Сверчка - Александра ушкина периода «Арзамаса». Зрелый Пушкин для всех - просто Пушкин. Эфемерны все арзамасские имаджины, пожалуй, только Светлана, прозвище Жуковского едва заметно светится вокруг его головы, как лунный ореол. ноіда имаджину обретают, как награду, не художники-творцы, по близ­ ко связанные с искусством люди (модели живописцев, адресаты стихотвор­ 132

RkJQdWJsaXNoZXIy MTUzNzYz