Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

Момент рождения фэнсиона описан во многих автобиографических книгах, например, такой (ежедневная прогулка с няней через Литейный мост, мальчик видел и запомнил): «...Когда шел лед, с моста восхититель но было смотреть на плывущие льдины, которые вкусно раскалывались пополам о мостовой бык, и казалось, что сам плывешь с мостом им на встречу. Мне очень нравились толстые перила моста и их зеленые русал ки, которые держали в руках герб Петербурга, и, проходя, я всегда до них дотрагивался... С нашего моста вечером, если я откуда-нибудь возвращался домой с моим папой, открывалось чудесное зрелище: по всем набережным Невы тянулись бесконечные ровные цепочки фонарей, и вдали их огоньки сливались в одну тонкую нить, которая всегда дрожала и переливалась, а когда было тихо на Неве, от каждого фонаря опускалась в воду острая и длинная игла...». Зрение и слух. Осязание и обоняние. А возможно и вкус - арбузного ли ветра Невы, сосульки, обжигающей небо, детского ли, «дореволюционного» в орехах и цукатах лакомства... Не только видение, но и вспоминание, не только вспоминание, но и вооб ражение, не только воображение - галлюцинация, призрак, посещающий вас всю жизнь. Документально отраженное рождение эмоционально-интеллек туального сгустка, который в этом исследовании я буду называть словом, родственным фантастике и фанатизму. Кто-то останется равнодушным, а кто-то ренгит, что это избраннейший атом супги (и воды), и станет богаче на один фэнсион (это владение из тако вых, которые не поддаются отчуждению у владельца: разве сам разлюбишь и отдангь). Любовь самодостаточная, питающаяся сама собою, взята как опреде ляющий момент (fancy - не только воображать, но и обожать), любя мы при знаем константу фэнсиона, окликаем его в безымянное™, призываем воплоти ться. «Петербург в себе», почти по Канту, становится «Петербургом для себя». Литейный мост, полонивший мальчика (Мстислава Добужинского, топ кого ценителя питерских очарований), несомненно сам по себе фэнсион. В городском фольклоре этот мост один из самых пресловутых и магиче ских, построенный на месте легендарного петровского моста-призрака, соединявшего два берега, две пристани, тот свет и этот. Перила его манят самоубийц, в пролетах его и до наших времен встречаются, согласно реши тельным утверждениям очевидцев, именитые привидения... Науку, к которой мы приобщаемся, мистическую топографию, topography mystery, конечно, не мы изобрели, ей тысячи лет, основали ее римляне, выду мав понятие «гений места», или еще кто-то до них - очень старый, «ветхий деньми». Кстати, если Genius Loci простирает длань над всем великим Пет- рополем (это, как принято считать, сам Медный всадник), то у фэнсионов имеются собственные духи-покровители, не столь именитые, так сказать, ме стного значения - нимфа Летнего сада, сфинксы Египетского моста, Девуш ка с кувшином Царскосельского парка. В приведенном выше отрывке «хра нители места» (моста) присутствовали в виде русалок, которые так нрави 11