Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

опасный. То милующий, то казнящий своих подданных, раздающий им, по собственному произволу, разные «билетики» (любовь или ненависть, три умф или позор...) Чего от меня хочет мой принц Карнавал? Все обитатели маскарадной улицы переживали мистический роман с этим существом. Маэстро полетов Троицкая, 1. П ер вы й танцовщик и балетмейстер петербургской балетной труппы - Шарль-Луи Дидло обосновался здесь. Ежедневно ходил пешком (приплясы вая) и Мариинский театр, на спектакли и репетиции, и обратно. Частенько он сам выступал в балете, а потом возвращался домой в... лавровом венке вместо шляпы и в греческой тунике вместо пальто (костюм Аполлона по кровителя искусств, бога богемы. Ср. с А. М. Белозерским - тоже Аполлон фэнсиона; тема Двойничества). Среднего роста, рябой, худощавый, лысова тый в жизни Дидло мало соответствовал классическим тогам, но на подмо стках преображался. Я - раб, я - царь, я - червь, я Бог... Современник: «На улице его нельзя было не заметить, настолько харак терны были его внешность и манеры. Он был в беспрерывном движении, точно в жилах его была ртуть вместо крови. Голова его беспрерывно была занята сочинением какого-нибудь па или сюжетом нового балета и потому его беспрерывно как-то подергивало. Ноги его были необыкновенно выво- ротны, одну из них он каждую минуту то поднимал, то отбрасывал в сторо ну. Это он делал даже ходя по улице, точно страдал пляской святого Витта. Кто видел его первый раз, мог принять его за помешанного». (Тема сумасше ствия, как альтернативы искусства, а также жертвенности художника: Все волод Гаршин, Глеб Успенский, Ольга Спесивцева, Вацлав Нижинский и другие жители и гости фэнсиона). Дидло стал фигурой астральной еще при жизни. «Из толпы милых воз душных девиц он, как будто из цветов, составлял гирлянды, букеты, венки. Каждая сцена изображала новую восхитительную картину из групп, распо ложенных гениально, живописно, очаровательно... Он первый ввел в балете так называемые полеты, т. е. воздушные сцены, и петербургскому театру ста ла подражать вся Европа» (Благодарный зритель). Вместо господствовав- ших в куртуазном веке пудреных париков, французских кафтанов, башма ков с большими пряжками для танцоров, а также фижм, корсегов и пышных воланов для балерин, Дидло изобрел трико (название происходит от фами лии парижского чулочного мастера Трико, выполнявшего его заказы), ле гонький тюник из тарлатана - наряд видений, сновидений, призраков. Балетоман Александр Сергеевич воспел творения Шарля-Луи в первой главе «Евгения Онегина»: «Еще амуры, черти змеи на сцене скачут и вопят,