Мартова, О. А. Петербургский квадрат : опыт мистической типологии / Ольга Мартова ; [Союз Рос. писателей, Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка]. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2010.

например, не вздумает ли норовистая супруга носить мужское платье, с лег кой ноги Жорж Занд) и смета брачного быта, в которой учтено решительно все - и две стеариновые свечи на зимние вечера, и молока на 10 копеек, и театр. При этом он уведомляет невесту, что ввиду его образа мыслей он рано или поздно непременно попадется, а для большей честности рассказывает ей о жене Искандера, которая, будучи беременной (извините за такие подроб ности), при получении письма, что мужа схватили, «падает мертвой»... Оль га Сократовна, добавил бы тут Алданов, мертвой бы не упала. Он был ею пленен, но не слишком обольщался на ее счет: «...Если когда- нибудь толпа запятнает ваше имя, так что вы не будете надеяться иметь другого мужа... всегда буду готов по одному вашему слову стать вашим му жем». Что не помешало ему испытать самолюбивую досаду, когда невеста предупредила, что в него не влюблена. «Как она швырялась тарелками! Какому биографу склеить их осколки? А эта страсть к перемене мест... Эти диковинные недомогания... Старухой она любила вспоминать, как в Павловске пыльным летним вечером, на рыса ке, в фаэтоне, перегоняла вел. кн. Константина, откидывая вдруг синюю ву аль и его поражая огненным взглядом, или как изменяла мужу с польским эмигрантом Савицким, человеком, славившимся длиной усов...» Чернышевскому мучительны были вьющиеся вокруг его жены поклон ники, «находящиеся с ней в разных стадиях любовной близости, от аза до ижицы». Все же, будем благодарны «цыгановатенькой барышне», что она навестила своего ссыльного мужа в Сибири, за то, что встретила его, возвра тившегося на склоне лет из ссылки, и за то, что он так никогда и не разлю бил ее. Ведь после убийственно остроумного памфлета Чердынцева его ге рой нам только стал ближе и симпатичнее, а нежность его к жене окружает их брак ореолом, которого никакие факты и фактики, выисканные дотош ным биографом, не могут омрачить. Кстати говоря, знаменитый «революционный» брак втроем Веры Пав ловны и ее идейных мужей из романа «Что делать» (начатом писателем в день именин Ольги Сократовны и посвященном ей) для нашего фэнсиона явился некой фатальной моделью отношений. В Трапецию вписано немало семейных треугольников: Иван Тургенев Полина Виардо Луи Виардо; Николай Некрасов Авдотья Панаева - Иван Панаев; Дмитрий Мережков ский - Зинаида Гиппиус Дмитрий Философов; Владимир Маяковский Лиля Брик - Осип Брик... Квартиру на Большой Московской посещали таланты, с бесами заигры вающие, Писарев, Добролюбов, Благосветлов.... Наведывались и сами «Де моны революции» Серно-Соловьевич, Лавров. Достоевский, сосед по фэн- сиону, явился к Чернышевскому лишь однажды, в Духов день. Дул сильный ветер, и на Лиговке начался пожар, а потом уголовники подожгли Апраксин двор: пожарные, черный дым, женские крики...Обыватели вострепетали. Федор Михайлович решил, что ірянула революция, спровоцированная нигилистами по тому самому плану, который был составлен еще петрашевцами (а после 105