Андреева, О. А. Преображение : повести. Рассказы / О. А. Андреева. – Мурманск : Север, 1992. – 198 с., [1] л. портр.

замок, потому что ключей не осталось, — все было пусто и голо — ни бумажки, ни лоскутка, все унесла! А на подоконнике, помню, — бутылочка, жидкость для снятия лака, оттирала ноготки, видать, перед тем как отчалить, и забыла. Я помню, долго выливал эту жидкость в унигаз по капельке. Мерзкий запах, мерзкий цвет, такой, знаешь, нагло-зеленый. Все, все выплеснул и пузырек вышвырнул, чтоб ничего в моей жизни от нее не осталось. И веришь ли, даже сейчас, когда вижу женские ногти крашенные... Хищные... Или запах ацетона... Или просто что-то яр­ ко-зеленое увижу... Полонский взглянул на Любу. Ее глаза горели ядови­ тыми болотными огоньками. Тот же проклятый ведьмин- ский оттенок. И Полонского, наконец, прошиб пот. Она словно плеснула на него из-под ресниц ярким, зеленеющим. И весь показной пижонский глянец, внешний защит­ ный лоск, который капитан навел на себя, обороняясь от женского коварства, стал улетучиваться, испаряться. По­ лонский почувствовал, что он просто мужик — голый, потный, живой. Ах, если б они были одни в кабинете! А впрочем, какая чушь! Не на столе же этом канцелярском, вихля­ ющемся. И не на этих горах бумаг... Люба с досадой взглянула на согбенную Никитину, пропела, тоскуя: Ну, расскажите, расскажите еще что-нибудь. - Вот... это самое... Сижу я как-то раз на нарах... — промямлил он. — Ах, нет, зачем эти ужасы! Лучше какую-нибудь сказку. Ты знаешь сказку? Полонский знал, ...Он рассказывал ей об арктическом мысе Желания, где весной взгляд устает от отчаянно цветущих диких трав, о судах, брошенных пропавшими экспедициями, о безумных смельчаках, идущих все дальше и дальше, к Полюсу, о гигантских ржаво-желтых медведях, купа­ ющихся в тундровой грязи, о гагачьих гнездах, полных бесценного, теплейшего в мире пуха, — Любе, русалке из аквариума, уставшей биться о толстое стекло, любопыт­ но было узнать эти хождения за три всамделишных моря. Представить только: вот идут эти мужики, чудаки-поляр­ ники, по мысу Желания, еле ноги волочат, притомились, бедные... А на скале, глядь —«сидиг она, Люба, разряжен­ 40